Обладают ли некоторые животные сознанием

МИНИСТЕРСТВО  ОБРАЗОВАНИЯ МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ

МОСКОВСКИЙ  ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ОБЛАСТНОЙ УНИВЕРСИТЕТ

 

 

 

Кафедра общей психологии

Специальность: Психология, 3,5 лет обучения

 

 

Контрольная работа

По  предмету «Зоопсихология»

 

Тема: «Обладают ли некоторые животные сознанием».

 

 

 

 

 

 

Выполнил:

Проверила: профессор, дпн Моисеева Л.А.

 

 

 

 

Москва 2010 г.

 

Введение.

 

Самым значительным и существенным различием  между человеком и животным многие ученые считают то, что животные - в противоположность человеку - не обладают сознанием.

Другие  же авторы придерживаются одного из известных положений о том, что вообще бессмысленно вести дискуссии о сознании у животных, ибо об этом еще никто ничего не знает и считают, что сознание животных исследовать невозможно. Так, например, Альвердес (1932, с. 17) утверждает: «Мы ничего не можем выяснить о процессах сознания у животного ... Вопрос о сознании животных должен быть, следовательно, исключен из предмета психологии животных, но не потому, что это не представляет никакого интереса, а потому, что этот вопрос неразрешим». Иными слова, по мнению Альвердес изучение процессов сознания у животных исследовать невозможно в силу объективных причин.

В том  же пессимистическом духе высказывается  Биренс де Хаан (1929, с. 30): « ... Мы знаем, что мы никогда не сможем получить какие-либо сведения о сознании других живых существ». Фраухигер (1945, с. 96) подчеркивает, что понятие сознания неприменимо к животному, и он присоединяется, как и по другим точкам зрения, к позиции Клагеса (стр. 38): «Мы не сомневаемся, что животное ощущает, чувствует, воспринимает, узнает; мы сомневаемся, мы должны сомневаться лишь в том, что оно способно и осознавать себя».

Георгес Бон (1912, с. 175) высказывается за то, что вопрос о сознании животного следует отставить в сторону, так как ответ на этот вопрос находится вне возможности научного исследования.

К. Лоренц, между, так же разделяет выше приведенные мнения (1963, с. 316) о том, что с научной точки зрения не имеет смысла заниматься субъективными переживаниями животных и в первую очередь таким субъективным феноменом, как сознание.

Противоположной точки зрения придерживаются некоторые представители ветеринарной медицины: для них существование сознания животного не представляет проблемы. Говоря о своих пациентах под наркозом, они подразумевают потерю сознания и затем его постепенное возвращение, когда пройдет действие наркотика и пациент снова начинает реагировать на внешние раздражения 2.

Как видим, вопрос о сознании представляет собой одну из самых спорных проблем  психологии животных

Ввиду важности этого вопроса стоит, видимо, подумать о том, правильно ли мы вообще его ставим. Часто выявляется, что трудности изучения психологии животного существенно усугубляются неудачной постановкой вопроса. Так, в течение многих десятилетий приносили неудачи исследования, когда снова и снова хотели ответить на вопрос, обладает ли животное памятью, фантазией, обучаемостью, способностью к абстракции и т. д., потому что в качестве предпосылки к этому исходили из соответствующих способностей человека.

И никогда никому не пришло в голову, например, учитывать морфологические

различия, т. е. разницу в строении тела у человека и животных. При всех различиях между человеком и животным есть и огромное сходство. И разве нельзя исходя из этого предположить, что, сравнивая строение тела, точно так же можно сравнивать между собой разум, память, эмоции и т. д. И даже само сознание? «Возможно, у них есть сознание, но совсем иное, настолько иное, насколько различны наши тела» (Уэллс и Гексли, 1937, с. 2).

В сущности можно  предположить, что животное может иметь как бы примитивную форму сознания. Само слово «сознание» имеет уйму значений, и здесь оно, вероятно, употребляется в смысле определенного знания о самом себе. Это знание может, естественно, быть более или менее обширным и в самом простом случае может распространяться только на собственное тело. Знание пропорций своего тела явно представляет собой психическую способность, которой мы без особых сомнений наделяем многих высших животных, и об этом говорил и Эзер (1929, с. 16), когда писал, что «сознание величины, в первую очередь собственной величины, представляет собой самую примитивную и самую важную форму самосознания ... Животное знает; каковы его размеры. Но оно не знает, что оно это знает».

Тут мы подошли к такой точке, которая уже доступна точному наблюдению и даже эксперименту. Отсюда, нам представляется возможность подойти вплотную к вопросу о сознании животного.

Вопрос о том, знает ли животное свои размеры, сознает ли оно величину своего тела, временами имеет огромное практическое значение для администрации зоопарка, например, при выборе размера ячеек сетки, при определении расстояния между прутьями решетки, размера дверей, проходов, затворов и т. п. Это же имеет значение при устройстве и делении загонов для оленей.

Загон делят таким  образом, чтобы самки и молодые  самцы могли свободно передвигаться  в пространстве, в то время как  крупные самцы с их тяжелыми ветвистыми рогами в период гона находились бы в отдельной части загона. Рога мешали бы им пройти через отверстия  на другую часть загона. Самкам же всегда оставляется возможность для отступления. При этом бывает очень трудно правильно выбрать размеры проходов, т. е. сделать их такими, чтобы не проходили олени с ветвистыми рогами, ибо те проявляют в свою очередь прямо-таки чудеса изворотливости и находчивости, чтобы достичь цели и пройти сквозь узкий проход. Бывает, что путем невероятных усилий оленям все-таки удается проскользнуть через немыслимо маленькие отверстия, причем отдельные приемы их ясно свидетельствуют о том, что при этом удивительно точно берутся в расчет размеры рогов.

Тем не менее, вопреки  сильно укоренившемуся мнению Эзера, не все животные знают, каковы их размеры. у некоторых из них отсутствует сознание собственного тела. Случается, что, например, змеи в погоне за жертвой принимают за нее собственное тело, кусают его и даже умудряются, несмотря на сопротивление, проглотить его (Штеммер, 1937, с. 230).

В Марокко я  несколько раз встречал змей, застрявших и погибших в ячейках проволочной изгороди. Та же судьба может постичь и домовых мышей, для которых ячейки сетки в 10 мм часто представляют большую опасность. В течение ряда лет я обнаруживал в зоопарке домовых мышей, которые хотя и протиснули голову и грудь через ячейку, но безнадежно застряли там более широкими животом и бедрами. Даже в отношении млекопитающих не следует думать, что все представители осознают размеры собственного тела.

Психологи говорят нам о том, что в  определенном возрасте мы открываем  для себя наше тело, узнаем, например, назначение наших детских ножек. Психолог животных должен задать себе вопрос, обладает ли животное знанием размеров своего тела, назначения конечностей, и если да, то, начиная с какого уровня организации у животного появляется подобное сознание? Особенно интересны наблюдения за такими ЖИВОТНЫМII, у которых контуры их тела: 1) вытянуты; 2) сильно и быстро меняются.

Такие животные, если у них есть подобного  рода сознание, должны в зависимости  от длины своего тела по-разному  вести себя. И это действительно  так. Например, у оленя огромные и разветвленные рога могут буквально в течение секунды отпасть, отвалиться, чтобы спустя относительно короткий срок, порядка 100 дней, достичь прежних размеров или даже превзойти их. Каждодневный опыт в зоопарке показывает, что олень постоянно ориентируется, есть ли у него рога или нет, и учитывает весьма точно их размеры, как уже упоминалось, в своих действиях, например, при пролезании через узкие проходы.

В других ситуациях олень должен помнить  о наличии или отсутствии рогов, как защиты своего лба, что важно в поединках. Если рога готовы к ним, то они используются как оружие. Но если они не готовы, а только еще панты или недавно были сброшены, тогда в ход пускаются передние конечности, которыми при необходимости пользуются и самки. Для наглядности можно сравнить оленя с солдатом, размышляющим использовать ли как оружие кинжал или револьвер. Понятно, что для каждого вида оружия необходимы свои позы и различная тактика. Вооруженный рогами, олень дерется с низко опущенной головой так, что его лоб почти параллелен земле, а олень без рогов, напротив, должен подняться на задних ногах и наносить сверху вниз удары передними.

Не  только животные, несущие большие  рога, но и те, у кого маленькие  рожки, имеют представление о  размерах своего оружия. Козы и антилопы в зоопарке протискивают свои рога сквозь ячеи в решетках, выпрашивая подачки или лакомясь травой, растущей за оградой, и

26

затем вдруг, когда посетители уже считают, что пора прийти им на помощь, они с ошеломляющей элегантностью  просовывают свою голову с весьма длинными и угловатыми выростами  назад через узкое отверстие. Одна  длиннорогая антилопа бейза  в Цюрихском зоопарке была просто виртуозом в этом отношении.

Яркий пример осознания собственного тела я наблюдал у коровы ватусси, которая 30 марта 1957 г. родила в Цюрихском зоопарке явно ослабленного теленка и как опытная мать пыталась после рождения поставить его на ноги. Сначала она массировала его обычным образом своим шершавым языком, после чего он предпринимал попытки подняться, но не смог этого сделать. Затем она энергично толкала его сзади и пыталась таким образом поставить его на ноги, но все было напрасно, наконец мамаша попыталась помочь слабому теленку дозированным массажем спины путем постукивания. Для этого она должна была несколько удалиться от теленка и повернуть голову так, чтобы острый конец ее очень длинного левого рога точно лег на середину спины теленка. Этот слабый теленок в итоге остался жив, но в течение нескольких дней нам пришлось основательно повозиться с ним. Точность, с которой антилопа манипулировала длиннющим и тяжелым рогом, сильно поразила меня, потому что ее поведение говорило о необыкновенно верном знании размеров придатка своего туловища.

Животные  имеют четкие представления не только о таких солидных придатках, как  рога, но даже и о таких нетелесных и мимолетных, как их тень.

Другая  принципиальная проблема сознания животных - отношение животного к своей тени. Этому предмету до сих пор не уделялось, как ни странно, в психологии животных должного внимания. Животные с ветвистыми рогами очень удобны для изучения этого вопроса, поскольку они имеют меняющиеся и даже в известной степени гротескные контуры тела. Их тень можно считать в какой-то степени еще одним необычным придатком тела. Иногда тень может как бы отделиться от тела и все-таки принадлежать ему, например, когда птица сидит на суку и тень ее падает на землю, или когда рыба плавает в мелкой прозрачной воде.

То, что  чужая тень может подействовать  так же, как чужеродный предмет  на животное и, например, вызвать

сильную реакцию страха, установлено именно в зоопарках, причем часто это происходит весьма печальным образом. Так, одна очень ценная антилопа в зоопарке Шёнбрунн так испугалась, когда увидела тень лестницы, проносимой мимо, что наскочила на решетку и проломила череп (Ессель, 1930, с. 112). Что же касается соб· ственной тени, то вовсе не всегда она считается принадлежностью собственного тела. Тинберген и его сотрудники (1943, с. 199) установили, что бабочка эуменис в период спаривания иногда гоняется за насекомыми других видов и даже за собственной тенью.

Собственная тень может отсутствовать при  рассеянном свете, она может появиться при солнечном или лунном свете, а также при различном искусственном освещении. Обычно тень непосредственно примыкает к телу, но, как говорилось, тень может и отделяться от тела. Она зависит от источника света и от того, куда она попадает (почва, скалы, поверхность воды, и т. д.) И поэтому может принимать причудливые очертания. Несмотря на постоянное изменение формы тени, животное должно знать, что тень относится к нему так же, как и другие конечности и придатки тела. Это знание можно назвать, вероятно, видом сознания, осознанием собственного тела, осознанием тени, и здесь, по-моему, виден путь более глубокого изучения проблемы сознания у животных. Экспериментальные исследования от· ношения животного к своей тени позволяют изменять условия, в первую очередь источник света, давать разную интенсивность и варьировать цвет, менять проекционную поверхность, заставлять тень двигаться, присоединять к ней изображения чужих теней, искусственных фигур и т. п.