Национализм

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 17 Февраля 2011 в 09:15, реферат

Описание работы

Каждый человек на протяжении своей жизни многократно сталкивается с разного рода конфликтами. Вы хотите чего-то достичь, но цель оказывается труднодостижимой. Вы переживаете неудачу и готовы обвинить окружающих в том, что не могли достичь желаемой цели. А окружающие полагают, что Вы сами виноваты в собственной неудаче: либо цель была Вами неверно определена, либо средства для ее достижения были выбраны не те, либо Вы неправильно оценили ситуацию и обстоятельства Вам помешали. Так возникает взаимное непонимание, которое постепенно может перерасти в недовольство, породить ощущение дискомфорта, обстановку неудовлетворенности и социально- психологического напряжения, конфликтное.

Файлы: 1 файл

национализм.docx

— 18.53 Кб (Скачать файл)

Каждый человек  на протяжении своей жизни многократно  сталкивается с разного рода конфликтами. Вы хотите чего-то достичь, но цель оказывается  труднодостижимой. Вы переживаете неудачу  и готовы обвинить окружающих в том, что не могли достичь желаемой цели. А окружающие полагают, что  Вы сами виноваты в собственной неудаче: либо цель была Вами неверно определена, либо средства для ее достижения были выбраны не те, либо Вы неправильно  оценили ситуацию и обстоятельства Вам помешали. Так возникает взаимное непонимание, которое постепенно может  перерасти в недовольство, породить ощущение дискомфорта, обстановку неудовлетворенности  и социально- психологического напряжения, конфликтное.

Известны методы работы первых националистов — в  большой степени их ряды состояли из русских народников армянского происхождения и они пошли в армянские деревни, как шли перед этим в русские. Армянскому национализму было легко принять такую классическую форму — армянская история легко укладывалась в “заданные” рамки. “Героический миф” нуждался только в художественном оформлении и лишь в сравнительно небольшой, поверхностной корректировке истории. Все знали, что история была, было некое славное прошлое. Лео, автор многотомной истории армянского народа, и Раффи, писавший героические романы, остросюжетные, с обилием захватывающих приключений, битв и подвигов во имя родины, эту работу выполнили. Их книги стали любимейшем чтением крестьян и появились, без преувеличения, в каждой деревне. От классической схемы Кона, армянский национализм отличался только тем, что несмотря на то, что формировался он в значительной мере на территории Восточной (Русской) Армении, против России (за редкими исключениями) он направлен не был и выраженного сепаратизма в себе не содержал.

В Финляндии  широкое национальное движение возникло в 40-ые годы ХIХ века и по своим внешним формам было вполне обычным: акцент, как везде, делался на национальный язык и национальную школу (прежде всего начальную). Не было только упора на давние исторические традиции и воспоминания о “славном прошлом”. Снельман — виднейший идеолог национального движения финнов, лидер партии финноманов — утверждал, что финской культуры еще нет, что ее еще только предстоит создать. В Финляндии шли дискуссии о том, как создавать национальную культуру, создавать нацию. Снельман считал, что "национальный дух не есть некая застывшая субстанция, неподверженная изменениям. Он представляет собой результат непрерывной работы, начиная с момента зарождения самого духа. И на определенной ступени развития национального духа рождается патриотизм, воплощающий в себе бытие нации.".[11] [11] Это вовсе не “западная” модель национализма — сам Снельман был гегельянцем и находился под сильным немецким влиянием. Он был откровенным романтиком. Просто саму идею отсутствия истории ему удалось превратить в романтичный миф. Теория финского национализма разрабатывалась в молодежных кружках и вылилась все в ту же форму хождения в народ. К концу XIX века движение захватило уже значительную часть молодежи. Оно практически не имело государственнической окраски. Предполагалось, что националистическая молодежь прежде всего должна создать нацию, а уже только потом заводить речь о государстве. Поэтому в селах стали появляться молоденькие учительницы, которые наряду с языком и арифметикой учили детишек, что они финны.

Теперь обратимся  к турецкому национализму. Там  тоже настал момент, когда молоденькие  учительницы в деревнях пытались втолковать своим ученикам, что они  — турки. Правда, происходило это  уже в 30 -ые годы нашего века, по призыву государства и при отчаянном сопротивлении народа. Турция попробовала несколько моделей национализма. Первая — в конце XIX века, когда Османская империя, находившаяся в острейшем кризисе, должна была четко определить свою идентичность. Тогда национальность фактически совпадала с религиозной принадлежностью”: мусульмане считались турками, а остальные — нет. На фоне того, что Европа называла Турцию “больным человеком” и откровенно ждала его смерти, чтобы поделить наследство, все элементы националистической мифологии могли найти свое воплощение. “Золотой век” — почти безраздельное господство ислама на Ближнем и Среднем Востоке, затем упадок турецкой государственности, провоцирование ее скорейшего распада, временное отступление ислама, неугасающая надежда на реванш. Проблема состояла только в том, что такая идентичность не способствовала сохранению Османской империи, как многонационального государства. Тогда появляется новая модель национальной идентичности. Все граждане империи, вне зависимости от языка, на котором они говорят и от религии, которую они исповедуют — османцы. Националистическую идеологию предложила младотурецкая партия. “Золотой век” — расцвет Османской империи, период упадка, как в первой модели, но без акцента на ислам, расцвет наступит тогда, когда все население империи осознает, что все они являются османцами. Идея зарождалась в парижских кафе, была окутана ореолом романтики. Самое удивительное, она не была столь нежизнеспособной, как может показаться. Ряд националистических движений христианских народов выразил готовность принять ее и даже внес свою творческую лепту в разработку мифа. Однако “донести” османизм в народ не удалось и через несколько лет сами младотурки к своей идее остыли. Третьей моделью оказался кемализм. Мустафа Кемаль был у власти, почитался военным героем и мог действовать по своему усмотрению. Он решил основывать турецкую идентичность на этническом происхождении. Легенда о “золотом веке” начиналась со времен Чингиз-хана и потому была очень впечатляющей. Кемаль сам своими руками обещал привести Турцию к возрождению и отчасти в этом преуспел. Кемалисты сделали все, чтобы пантюркизм (туранизм) был воспринят народом. Тогда и в Турции начался период хождения в народ. Интеллигенция, преданная кемализму, рвалась в деревенские школы. В это время в литературе появляется "новый герой — интеллигент (учитель, врач, офицер), проявляющий высокую самоотверженность... Он жертвует собой ради "темной и невежественной массы", в которую именно он призван внести "национальный дух""[12] [12], уничтожить патриархальные структуры и наполнить крестьянские умы новыми понятиями и ценностями. Однако кемалистская идеология турецкими крестьянскими массами безоговорочно отвергается. В романе Халиде Эдиб "Убейте блудницу" народ линчует патриотку-учительницу, пытавшуюся проповедовать идеологию национализма в деревне, или в романе Якуба Кадри "Чужак" бывший офицер Джамиль, поселившись в анатолийской деревне, посвящает себя проповеди идей Кемаля, и убеждается в отсутствии у анатолийских крестьян каких бы то ни было национальных чувств. "Мы не турки, а мусульмане",- говорят они. Созданные для пропаганды национализма в деревнях “турецкие очаги" быстро превратились в традиционные кофейни, и результаты их деятельности чаще всего сводились к нулю.

Английский национализм  имеет совершенно особую историю. В  Англии XV — XVI века понятия “империя”, нация”, общество” “англиканская  церковь” выступают как синонимы. Национализм носил неожиданно сильную  религиозную окраску. В 1559 году будущий  епископ Лондонский Джин Эйомер провозгласил, что Бог — англичанин и призвал своих соотечественников семь раз в день благодарить Его, что они родились англичанами, а не итальянцами, французами или немцами. Джон Фокс писал в “Книге мучеников”, что быть англичанином означает быть истинным христианином: английский народ избранный, выделенный среди других народов, предпочитаемый Богом.  Сила и слава Англии необходима для Царствия Божия. Триумф Протестантизма был национальным триумфом. Идентификация Реформации с “английскостью” вела к провозглашению Рима национальным врагом и исключением католиков из английской нации. Епископ Латимер первым заговорил о “Боге Англии”, а архиепископ Краимер связал вопросы вероучения с проблемой национальной независимости Англии и ее национальных интересов.[13] [13] При этом существовал один очень важный мессианский момент. Англиканская церковь — это церковь английского народа. Формирование понятия “империя” (а вслед за ним связанного с ним понятия “нация”) происходило через приписывание англичанами себе права решающего суда в  религиозных вопросах. “Империя” в первоначальном смысле в английском словоупотреблении означала власть не только в светских, но и религиозных вопросах. Кстати, как это не парадоксально, до второй половины XIX века такой взгляд приводил к тому, что миссионерская практика у англичан была крайне слабой. Необходимость проповеди теоретически признавалась, но сознавалось также и то, что другим народам англиканство проповедано быть не может. Это — религия англичан. Только впоследствии была разработана доктрина национальных церквей, когда народам проповедовалось собственно не англиканство, а христианство вообще и народы подталкивались к тому, чтобы создать собственные, на свой лад и вкус, церкви. На практике получалось, что англичане проповедовали не столько христианство, сколько национализм, причем национализм основанный не на этничности, а на религиозности, создавая тем самим себе бесчисленные проблемы с управлением своей империей. Со временем (а точнее, со второй половины XIX  века) английский национализм стал принимать более типичные черты. То, что обычно цитируется в качестве идеологии английского империализма, не так уж резко отличается от других националистических идеологий. “Золотой век” — время расцвета “первой империи”, длительный шок после потери Британией своих американских колоний (на фоне которого англичане ухитряются почти не заметить успешного завоевания Индии), выход из шока и чаяния восстановить и преумножить былую славу Британии. Непохоже, чтобы произошла трансформация идей, скорее одна идея (одна модель национализма) была постепенно подменена другой идеей (другой моделью национализма), применившейся к особым условия существования Англии, но в принципе схожей с той моделью, которая характерна для самых различных стран.

Мы видим более  или менее пеструю картину. Вопрос о том, как объяснить различия в националистических идеологиях, в  теории, имеющих общие мотивы, но на практике друг на друга непохожих.

Следует рассудить, что  если одна и та же идеология заимствуется разными народами, то она необходимо должна каждым из них адаптироваться, реинтерпретироваться в том роде, чтобы стать применимой к этому конкретному народу. Как утверждает Э. Смит, невозможно “создать нации из ничего”.

Информация о работе Национализм