На содержание и уровень развития современной  политической культуры российского  общества значительное влияние оказывают  следующие процессы:

радикальные изменения основ экономической, социальной, политической и духовной жизни, массовые перемещения в Россию различных групп населения из ближнего зарубежья и возникновение  вследствие этого новых межэтнических, демографических, территориальных  и иных образований;

изменение и усложнение социальной структуры  общества, появление в ней новых  социальных групп, рост имущественного неравенства, усиление вертикальной и  горизонтальной мобильности;

переоценка  на основе расширения информации уроков прошлого, настоящего и перспектив будущего.

Все эти  процессы диктуют необходимость  серьезной модификации мировоззренческих, оценочных и поведенческих ориентиров людей, т.е. всех компонентов политической культуры. Свое предназначение в качестве инструмента консолидации общества и его переустройства политическая культура может выполнить лишь при условии преодоления конфронтационности различных направлений в ней, при условии их взаимодействия на основе общей объединяющей идеи, поиски которой сегодня активно предпринимаются всеми политическими силами в нашей стране.

До 1980-х  годов во взглядах на российскую политическую культуру господствовала монистическая  модель. Возникновение и существование тоталитарной политической культуры связывалось с национальной культурной спецификой, уходящей корнями в глубокую древность, которая обусловила особенности российского общественного устройства: сначала абсолютизм, затем социалистический строй. Предметом исследования являлись взаимодействие государства и общества, традиционное отношение к власти, формы протестного поведения.

Формирование  новой политической культуры – длительный процесс. Он зависит от нескольких факторов: динамики смены поколений; характера  политической социализации молодежных групп; направления и темпов развития новых экономических и политических отношений в стране; целенаправленного  формирования политической культуры, соответствующей демократической  политической системе.

Происходящие  политико-культурные изменения дают основания полагать, что в современной  России формируется гражданская  культура, которая будет носить смешанный, более или менее сбалансированный характер. Это объясняется наличием трех источников:

первый – современная отечественная политическая практика, реализуемая в нормативных актах и в неформализованных обычаях;

второй – зарубежный опыт и политическая культура, главным образом западная. Сегодня заимствование и освоение европейско-американских образцов идет хаотично и бессистемно. Время будет корректировать этот процесс, но, скорее всего, Запад и впредь останется для России источником формирования гражданской культуры;

третий – национальная традиция. Политическая культура российского общества, обладающего многовековыми традициями, развивается на основе преемственности. При всех видимых отличиях советской политической культуры от дореволюционной первая наследовала второй. Более того, некоторые элементы советской культуры были измененной формой традиционной культуры, адаптированной к условиям XX в.

Традиционное  и индустриальное общества дали современному миру два основных типа политической культуры: тоталитарный и демократический.

Для тоталитарного  типа советского периода характерны: унифицированность политического  сознания и поведения, жесткость  предписаний со стороны государства, расхождение слова и дела как  у политической элиты, так и у  рядовых граждан. Демократическая  политическая культура предполагает плюрализм  политических субъектов, мнений, установок, типов поведения. Она включает в  себя толерантность, означающую не просто терпимость к чему-то или кому-то иному, но и готовность взаимодействовать  с оппонентом.

Переходное  состояние российского общества определяет и переходный характер политической культуры в нем, наличие элементов  тоталитарной культуры и демократической. Часто применительно к политической культуре постсоветской России используется термин «авторитарно-коллективистская».

В России существуют все типы политической культуры и ее субкультур: патриархальная, подданническая, активистская. Однако доминируют патриархально-подданническая и подданническо-активистская.

В результате воздействия множества факторов как исторического, так и современного плана политическая культура современного российского общества внутренне  противоречива. В ней представлено множество субкультур – авторитарная и демократическая, элитарная (политической элиты, чиновничества) и массовая (рядовых  граждан), либеральная и консервативная, социалистическая и буржуазная и  т.д. Своя субкультура присуща каждой социальной группе: молодежи и пенсионерам, предпринимателям и маргиналам, рабочим  и интеллигенции.

Особо следует отметить то обстоятельство, что в России политическая культура носит фрагментный характер –  различные группы общества вырабатывают разные модели культурного развития. Существует четыре основных типа:

1) связанный  с природно-географическими различиями  регионов России, которые порождают  экономические различия;

2) связанный  с языковыми и этническими  особенностями;

3) социально-экономическая  субкультура, связанная с различиями  в стиле жизни наряду со  спецификой интересов;

4) религиозная  субкультура, возникающая в том  случае, когда религия выступает  в качестве всепронизывающей  культурной субстанции.

Однако  особенность современного этапа  развития политической культуры российского  общества состоит не столько в  разнообразии субкультур, сколько в  том, что значительное их число охвачено скрытой или явной борьбой, находится  в конфронтации друг с другом. Основными  линиями конфликтов выступают демократизм/авторитаризм, социализм/капитализм, централизм/регионализм, глобализм/изоляционизм, анархизм/этатизм  и т.д. Многообразие таких линий  свидетельствует об отсутствии политического базового консенсуса, общенационального согласия, в конечном итоге о болезненном разладе между различными социальными группами, ставящими под сомнение успешность реформирования общества, социальную и политическую стабильность в нем.

Особенностями политической культуры современного российского  общества являются:

1) отсутствие  устойчивой традиции участия  основной массы населения в  политической жизни;

2) политическая  инфантильность значительной части  населения, доверчивость;

3) беззаконие  и произвол властей в центре  и на местах при проведении  политических акций;

4) слабость  политических партий и движений;

5) раскол  общества на два враждебных  лагеря, два типа сознания и  политической культуры;

6) неприятие  западных традиций.

Таким образом, политическая культура современного российского общества находится  в состоянии своего становления, испытывая серьезное воздействие  со стороны геополитических и  исторических факторов и радикальных  преобразований, происходящих сегодня в обществе. Специфика, обусловленная своеобразием исторического развития, позволяет говорить об особом генотипе российской политической культуры.

Терроризм как фактор политической жизни…

Политический  терроризм стал фактором политической жизни, превратился в одну из главных угроз безопасности в мире. Убийства государственных деятелей, представителей средств массовой информации, предпринимателей и финансистов, массовая гибель людей при взрывах на транспорте, на вокзалах, в других общественных местах вызывают у мировой общественности не только страх, но и требование усилить борьбу против насилия.

     Всплеск терроризма начался в России еще  в 1991 году, после начала первой Чеченской  войны. Большинство терактов имеют "кавказский след", однако тактику  террора уже начали использовать и русские радикальные националисты. Так, именно ультраправые взяли на себя ответственность за целую серию  недавних преступлений в Санкт-Петербурге: три убийства, взрыв 25 ноября на автобусной остановке, установку муляжа бомбы  в петербургском метро и даже подрыв "Невского экспресса". Последнее, впрочем, вызывает большие сомнения.

     В конце 90-х и начале 2000-х террористы устраивали взрывы поездов, вокзалов и  жилых домов, захватывали заложников в больницах, автобусах, школах и  театральных комплексах. Их основным требованием был вывод российских войск из Чечни, предоставление права  на "национальное самоопределение  вплоть до отделения". Сейчас и тактика, и цели террористов изменились. Жертвами взрывов, которые почти каждый день гремят на Кавказе, становятся, в первую очередь служащие МВД и представители  власти. Террор стал одним из методов  борьбы за власть между несколькими  группами кланов. Действия экстремистов преследуют сразу несколько целей: запугать представителей власти, усилить  нестабильность в регионе и продемонстрировать местному населению неспособность  властей защитить не только мирное население, но и самих себя. Кроме  того, "нынешняя диверсионно-террористическая борьба в Ингушетии, Чечне или  в Дагестане ориентирована на создание общекавказского исламистского  проекта".

     Российские  же ультраправые националисты используют террор для подкрепления своих требований, запугивания "врагов белой расы" и дискредитации властей. Причем, как отмечают представители информационно-аналитического центра "Сова", с конца прошлого года неонацисты атакуют не только людей с "неславянской внешностью", но и государственные учреждения – милицейские участки, военкоматы и т.д. (или, во всяком случае, берут  на себя ответственность за такие  атаки). За прошедшие месяцы 2009 года, по сведениям правозащитников, были зафиксированы случаи поджогов отделений милиции и квартир сотрудников правоохранительных органов. По мнению заместителя директора центра "Сова" Галины Кожевниковой, все это признаки нового тренда – от нападений экстремисты переходят к поджогам и вандализму.

     правительство должно выработать четкую антитеррористическую стратегию, а для этого необходимо, прежде всего, понять, что представляют собой террористы и каковы их цели. Российским властям стоит четко  разграничивать радикальных исламистов, радетелей "русской идеи" в  ее извращенной форме или просто преступные группировки.

     Пока  же российская власть, судя по высказываниям  высших должностных лиц и действиям  правоохранительных органов, считает  своим противником скорее криминальные группировки и "в упор не видит  радикального исламизма в качестве противостоящего ей политико-идеологического  проекта, защищаемого не горсткой "неграмотных  отморозков", а зачастую мотивированными  и целеустремленными людьми", считает Сергей Маркедонов, заместитель  директора Института политического  и военного анализа. Между тем, отмечает аналитик, "криминальные сообщества и террористические группы имеют  совершенно разную природу. В одном  случае это сообщество, мотивированное извлечением незаконной прибыли, в  другом – нацеленное на решение  политической задачи. Спору нет, в  политике нередко используется криминал, но по любому он играет роль "дополнительного", а не основного фактора. Рассмотрение же политиков в качестве обычных  бандитов ("отморозков" и прочее) в истории не раз играло злую шутку  с теми, кто не понимал мотивации, целей, а главное, источников поддержки  радикальных экстремистов. Так было и в случае с российскими большевиками, и с немецкими нацистами, и  с итальянскими чернорубашечниками. Пойми их оппоненты, что имеют  дело не просто с антиобщественным поведением, а с целостной политической программой, возможно, всему миру пришлось бы уплатить не столь высокую цену за запоздалое прозрение".

     "Не  желая принципиально понимать  идеологию своих врагов, не идентифицируя,  таким образом, их лица, российская  власть совершает не академические,  а практические ошибки", - предупреждает  Сергей Маркедонов. "Видя перед  собой бандитов, усиливает милицейские  подразделения (а прикомандирование  милиционеров из Москвы и других  некавказских регионов названо  Дмитрием Медведевым едва ли  не центральной задачей для  Ингушетии), армейские части и  подразделения ФСБ, не меняя  социальные условия, которые делают  востребованным национализм или  религиозный экстремизм. Между тем  милиционер (каким бы честным  он ни был) не приспособлен  для изменения социально-культурных  условий", - поясняет политолог.