Речевая манипуляция в политической речи

    Но  правда состоит в  том / что ни я / ни мои коллеги / те кто  работал все эти  восемь лет / вовсе  не считаем что  мы самые умные / что  мы не ошибались // Но ведь чистая правда и то что вы-то / Григорий Алексеевич / за все восемь лет  пребывания в элите  российской политики не ударили палец  о палец //

    В этом фрагменте обращает на себя внимание не только экспрессивный повтор правда, чистая правда, но и оппозиция дейктических знаков я, мы - вы, выражающая противопоставительные  смысловые отношения между высказываниями в структуре текста.

    Прием противопоставления выступает в качестве текстообразующего стержня и в речи Г.Н. Селезнева:

    Иногда  мне говорят / некоторые  наши товарищи говорят / что это неправильно / я говорю что постановка вопроса такой  быть не должна //

    Г.Н. Селезнев, сопоставляя свою точку  зрения с точкой зрения товарищей  по партии, ставит целью доказать свою правоту. На языковом уровне это выражается через ключевые слова правильно, неправильно и оппозицию текстовых  коннекторов: некоторые - я, мне - они, всем - я.

    Вообще  оправдание носит характер объяснения поступка говорящего и представляет собой жанр убеждающей речи. Не случайно поэтому в наших материалах речевым  средством репрезентации тактики  оправдания оказываются сложноподчиненные  предложения с придаточными причины  в качестве аргументов:

    Я поступаю [т.е. отказываюсь  покинуть пост спикера  Госдумы – О.П.] абсолютно правильно / поскольку я занимаю  один из важнейших  постов в России // (Г.Н. Селезнев).

4.2ТАКТИКА ОСПОРИВАНИЯ

    Тактика оправдания часто выступает вместе с тактикой оспоривания. Задача тактики  оспоривания – не только не согласиться  с предъявляемым обвинением, но и  опровергнуть негативную оценку, обозначить свою позицию. Рассмотрим реализацию этой тактики на примере фрагмента  интервью Г.Н. Селезнева.

    Н. Сванидзе: Зюганов  сказал / что будет  присматриваться  к Вам //

    Г.Н. Селезнев: Ну что  значит присматриваться?! Я в своих позициях уже не мальчик / пятьдесят  пять / поэтому присматриваться  как я буду пересматривать свои взгляды… // Видимо речь будет идти о  том как будут  проходить решения  в Государственной  Думе // Второе // Я  уже говорил / Куваев один из тех кто  машет шашкой / снимает  головы / исключает  из партии // Я думаю  что если так поступят по отношению ко мне / то они совершат просто политическую ошибку // Но я не думаю что  московские коммунисты просто оставят все  это / если он возбудит дело //

    Риторический  вопрос в начале ответной реплики  Г.Н. Селезнева и интонация обиды, возмущения передают не только эмоциональное  состояние политика, но и – косвенно - возражение против решения руководства  партии. Далее идет микротема, в которой  приводятся основания, не дающие адресанту  возможности согласиться с оппонентами  – Зюгановым и Куваевым: Я в  своих позициях уже не мальчик…Следующая  микротема содержит указание на слабые стороны позиции оппонентов –  оценку деятельности Куваева и отрицательный  прогноз последствий такой деятельности: …если так поступят по отношению  ко мне, то они совершат просто политическую ошибку. Как видим, тактика оспоривания  манифестируется на текстовом уровне.

4.3 ТАКТИКА КРИТИКИ

    Близка  к тактике оспоривания тактика  критики позиции оппонента. Обе  они являются не специализированными, а общими для нескольких стратегий. Тем не менее тактика критики  часто встречается в стратегии  самозащиты. В наших материалах критика  выражается в основном через эмоциональные  аргументы и средства негативной оценки. Вот как Чубайс парирует обвинение со стороны Г.А. Явлинского:

    … Какая замечательная / блестящая / прекрасная / ничем не пробиваемая  позиция / я не отвечаю / я все эти годы стоял в стороне  и смотрел / я все  эти годы указывал / это неправильно / а тут всё провалено // Знаете / такой образ  чистой / непорочной / неподкупной невесты / с одной проблемой // невесте шестой десяток //

    Критика Г.А. Явлинского А.Б. Чубайсом представлена на речевом уровне обращением к прецедентному  тексту, развернутой метафорой, иронией. У Г.Н. Селезнева негативная оценка представлена преимущественно метафорами:

    Куваев / один из тех, кто  машет шашкой / снимает  головы //

    Мне кажется должно пройти время / чтобы остыли горячие головы //

    То  что происходит раскол в мозгах / это  налицо //

    Косвенные формы выражения негативной оценки, дискурсивные слова (вводные мне  кажется, видимо, прагматическая частица  вряд ли) – средства, которые снижают  категоричность критики Г.Н. Селезневым решения товарищей по партии. Ведь его оппонентами являются не враги, а люди «своего круга», члены той  же партии, в которую входит и  он сам. Кроме того, здесь проявляются  индивидуальные черты неконфликтной  языковой личности этого политика –  стремление к кооперативному стилю  общения, «психологическому балансу  общения» [Матвеева 2003: 155]. В целом, этот политик обнаруживает риторическую грамотность: используемая им тактика  выполняет свою роль – она выражается достаточно эмоционально, но не оскорбительно  для оппонентов. Он не использует при  самозащите агональных тактик, а только дистанцируется от некоторых членов своей партии.

    В рамках стратегии самозащиты в наших  материалах встречаются и другие неспециализированные тактики, в частности, тактики упрека и угрозы. Они нередко  представлены косвенными формами репрезентации  содержания, импликационными структурами. См., например, скрытый упрек Г.Н. Селезнева своим товарищам:

    Поэтому то ли аргументов не хватило / то ли времени  подумать не хватило / но по крайней мере решение состоялось такое / чтобы я  покинул пост Председателя Государственной  Думы //

    Тактика угрозы на когнитивном уровне часто  представляет собой указание на следствие, предполагаемый негативный результат  совершения оппонентом определенных действий:

    Я волнуюсь за другое / за организационный  раскол // Я не хотел  бы этого // Говорят  он реален / это говорит  пресса // Я / не хотел  бы // Скоро ведь выборы // Важно насколько  программа будет  отвечать интересам  населения // Партия это часть общества / и она в одиночку много сделать  не сможет //

    Этот  фрагмент текста выступления Г.Н. Селезнева  можно интерпретировать как скрытую  угрозу руководству КПРФ в случае исключения из партии увести за собой  часть товарищей и заодно голоса избирателей.

    Как видим, стратегия самозащиты имеет  несколько иное речевое воплощение, чем стратегия дискредитации. Тактики  стратегии самозащиты реализуются  в основном на синтаксическом и текстовом  уровнях.

ВЫВОДЫ

    1. Характерная для политического  дискурса агональная функция  реализуется в речи представителей  политической элиты через стратегии  дискредитации, нападения, самозащиты  и манипулятивную стратегию. Стратегии  дискредитации, нападения, самозащиты  и манипулятивная стратегия имеют  разные задачи: дискредитация, нападение  и манипуляция находятся в  арсенале агрессивно нападающих  адресантов (политиков), самозащита  появляется в силу необходимости  ответить на выпады оппонента  (обвинения, оскорбления), но все  они характеризуют политические  силы в ситуации борьбы за  власть.

    2. Каждая стратегия борьбы за  власть реализуется как через  специализированные тактики, так  и через общие для всех стратегий  тактики и приемы, например, тактику  критики.

    3. Несколько тактик могут выступать  в сочетании друг с другом, усиливая таким образом речевое  воздействие каждой из них.

    4. Выбор политиком той или другой  тактики зависит не только  от особенностей ситуации, но  и от типа языковой личности  говорящего. Так, Д. О. Рогозин  и В.В. Жириновский явно проявляют  склонность к использованию тактики  оскорбления, манипулятивных тактик  и демагогических приёмов, Г.А.  Зюганов – к использованию  тактики обвинения, а Г.Н. Селезнев - тактики критики и тактики  оспаривания.

СПИСОКЛИТЕРАТУРЫ  И ИНТЕРНЕТ РЕСУРСОВ

1. http://dibase.ru
2. http://www.philology.ru  
3. Баранов А.Н. Лингвистическая теория аргументации. АДД. М., 1990.