Модели культурной универсализации

Переход к модели информации позволяет многим исследователям именовать современное общество информационным. Концепция информационного общества определяет его как постиндустриальное общество, новый этап развития цивилизации, в котором главным продуктом производства является информация. Отличительные черты информационного общества - увеличение роли информации в жизни общества, возрастание доли информационных коммуникаций, продуктов и услуг в валовом внутреннем продукте и создание глобального информационного пространства.

Трансформация знания в информационные потоки ставит перед потребителями информации много задач. Прежде всего информация должна быть понята, т.е. для того, чтобы быть воспринятой, она должна пройти не только процедуры дешифровки, приводящие ее в традиционный для человека вид, но и те же процедуры понимания, которые осуществляют обратный процесс перевода информации в знание. Информационная модель в этом отношении оказывается, с одной стороны, перед необходимостью использования прежней модели (т.е. знания), а с другой - перед необходимостью использования дополнительных процедур-посредников. Другая достаточно сложная задача - само использование информации, общее количество которой растет в геометрической прогрессии. Информационная вселенная - а это именно вселенная - безгранична и даже хаотична. Конкретная информация может "потонуть" в общем информационном потоке. Несмотря на декларируемую в демократии доступность информации, она оказывается менее доступной из-за своего все возрастающего количества.

Современная действительность достаточно безжалостна - жесткий контроль и соизмерение с результативностью являются необходимым требованием, свойственным всем сферам жизни. Все, что ни делается, планируется и даже "мечтается", обязательно должно иметь практическую направленность, приносить реальные, осязаемые плоды и доходы. Такое явление можно назвать прагматической тенденцией современной культуры.

Эта тенденция затрагивает почти все стороны жизни человека - от семьи и религиозной сферы до политики и производства. Все, что происходит, все, что делает человек, имеет в этом отношении единую меру, с которой необходимо соизмерение. Мера, с которой соизмеряется современность, - не спасение (как в религиозно ориентированных социумах), не выживание (как в примитивных обществах) и уж тем более не ценности нравственности (хотя подобные ориентиры могут признаваться на словах или быть побудительной причиной для части населения), но расчет, польза и выгода. В реальной жизни мы иногда руководствуемся нашими желаниями, эмоциями, но вынуждены их соизмерять с возможностями и с той жесткой ситуацией современности, когда любое поведение, выходящее за рамки допустимого минимума, необходимого для нормального воспроизводства "живой силы", жестко карается социумом.

Последствия своеобразного прагматизма больше всего проявляются в социальной сфере и в сфере межличностных отношений. Тысячелетиями человечество мерило окружающий мир и людей - социальную сферу, сферу межличностных отношений - иными мерками, выстраивало иную ценностную шкалу. Смена ценностных ориентиров приводит к определенной дезориентации человека, он ощущает себя одиноким в мире, где нет места простым человеческим эмоциям, где "правят бал" расчет и барыш и где даже традиционные ценности семьи оказываются под угрозой.

По своим истокам и содержанию прагматизм современного мира - это прагматизм, свойственный буржуазной морали и буржуазному стилю и модели поведения. В индустриальном и тем более в постиндустриальном обществе прагматическая направленность оказывается внутренним формующим началом того "единственно истинного" и "неоспоримого" строя и способа организации человеческого социума, с которым ассоциирует себя западная демократия. Следствием подобного прагматизма можно считать следующую характерную черту современной мировой культуры - примат экономики и производства.

Современной европейской культуре свойствен определенного рода экономикоцентризм, т.е. стремление видеть в экономических процессах и процессах производства самое существенное, что происходит в человеческом обществе. Подобное отношение к процессам производства и экономики не всегда являлось доминирующим ориентиром человечества. История знала и другое отношение к производственной сфере - абсолютной ценностью признавались, например, Бог, нравственные ориентиры, идеалы государства и пр. В античности производство было уделом рабов и беднейших слоев населения. Можно вспомнить, что в христианской доктрине труд - это проклятие, но никак не доминирующая ценность. Однако именно признание труда нравственной ценностью во многом позволило европейской культуре стать не только культурой с высокоразвитыми экономикой и производством, но и притягательной силой для других культурных традиций, своеобразной "приманкой" для внедрения европейского стиля и образа жизни.

Другая особенность современности тесно связана с приматом экономики и производства. Ею является признание абсолютной и бесспорной значимости техники и технического прогресса, а также их взаимосвязь. Сочлененность техники и производственной сферы обеспечивает все убыстряющийся научно-технический и производственный прогресс. Некоторые западные аналитики считают постиндустриальное общество обществом технократии, т.е. обществом, в котором власть принадлежит технологам и менеджерам. Аргументация, которая оправдывает подобные доктрины, отчасти верна: в принятии решений в современном мире в той или иной мере задействованы технологи и ученые. Но преувеличивать их влияние не стоит, ибо в конечном счете выбор стратегического направления и распределение прибыли выходят за рамки компетенции ученых, хотя они и участвуют в выработке решений.

Европейская и американская культура XX столетия, особенно второй его половины, ориентировалась прежде всего на прогресс и развитие техники, признавая ее своеобразной "панацеей" от всех бед и средством решения всех проблем. Действительно, стремительный взлет технической мысли и параллельное практическое внедрение ее достижений достаточно быстро изменили не только привычную жизнь европейца или американца, но и сам ландшафт, территорию их обитания. Во многом благодаря развитию техники, технологии и мгновенной практической реализации вырабатывавшихся технических знаний был достигнут ошеломляющий прогресс, произошли изменения в жизни человечества в целом.

Признавая значимость техники и научно-технической революции, подчеркнем (об этом, кстати, говорили и говорят многие ученые), что техническое развитие тем не менее таит в себе угрозу человечеству. В недавней истории имеется масса примеров: мирный атом породил события в Чернобыле, развитие производства и автотранспорта может ввергнуть в экологическую катастрофу, эксперименты в сфере генной инженерии - привести к массовым заболеваниям и вырождению человечества, и т.п.; список можно продолжать долго. Признание примата техники и производства и, как следствие, их бурное развитие ставят перед людьми ряд новых неизвестных проблем. Речь пойдет о так называемой экологической проблематике.

Хищническое использование природных ресурсов с неизбежностью приводит к их уничтожению. Многие тысячи видов животного и растительного мира уже исчезли с лица земли, другие находятся на грани исчезновения. Но лишь с середины XX в. к человечеству пришло осознание того факта, что все в природной среде находится в тесной взаимосвязи и что частью ее является оно само. Техногенное влияние человека сказывается не только в истреблении отдельных видов животных и растений - нарушаются сами природные условия. Измененные условия уже оказывают отрицательное воздействие на человека. Уменьшение озонового слоя земли, во многом вызванное промышленными выбросами, обусловливает рост кожных заболеваний человека. Так называемый парниковый эффект, также являющийся следствием деятельности промышленности, приводит, с одной стороны, к глобальному потеплению, угрожающему затоплением части суши таящими льдами Антарктиды, с другой стороны, к засухам, наступлению пустынь, возникновению аномальных явлений в земной атмосфере. Стремительно развивающееся производство ставит перед человечеством еще одну важную проблему - необходимость уничтожения отходов, и в особенности токсичных отходов, производства и продуктов жизнедеятельности человека. Парадоксально, но проблема переработки и уничтожения мусора - одна из проблем, ставящих жизнь человека под вопрос. Отходы промышленности нарушают традиционный баланс в биосфере Земли и начинают оказывать отрицательное воздействие на само человечество. Если еще к этому добавить постоянную опасность, вызванную нестабильностью и риском атомной и химической промышленности, то картина современных угроз для биосферы окажется удручающей.

Следует указать на еще один аспект экологической проблематики. Процессы интенсификации и изменения в производственной сфере и даже в сфере быта порождают серьезные последствия для здоровья людей. Гиподинамия, болезни, вызванные стрессом, пандемия СПИДа - все это ставит под угрозу здоровье человечества. Добавки-консерванты вызывают изменения в генофонде человечества. Подобно тому, как природа не успевает в наши дни перерабатывать отходы "бурной" жизнедеятельности человека, так и он сам не поспевает "мутироваться" и приспосабливаться к изменениям во всех сферах жизни.

Именно поэтому развитые страны вынуждены все больше и больше ужесточать экологические требования, затрагивающие все сферы производства и быта человека. Спектр этих требований достаточно широк: от контроля за качеством и составом пищевых продуктов и норм "радиационной" опасности (например, требований к ограничению излучения мониторов компьютеров, ставших основным "орудием производства" современности) до установления уровня содержания токсичных веществ в промышленных выбросах и уменьшения энергопотребления.

Надо упомянуть и опасность превознесения техники и технических устройств, облегчающих, на первый взгляд, жизнь человека, - превращения средства в цель. Приведем лишь один пример из повседневной жизни. Уже давно автомобиль перестал быть лишь средством передвижения, став и показателем социального статуса владельца, и кумиром, и даже домом. Целые толпы автолюбителей сначала "работают" на приобретение заветного автомобиля, а затем тратят время и деньги на его обслуживание, попутно приобретая гиподинамию, стресс и подвергаясь возрастающему риску, который несет в себе "включенность" в автотранспортное движение. В масштабах целых континентов автомобиль "требует" не только определенного типа и рода транспортных артерий, но и развитой инфраструктуры ремонта, обслуживания и т.п. При этом владелец автомобиля оказывается настолько зависим, что, например, лишение его за правонарушение водительских прав воспринимается им как акт социальной изоляции.

Научно-технический прогресс несет, таким образом, не только благо и возрастающее в геометрической прогрессии благополучие всему человечеству, но и доселе неизведанные опасности и беды.

Безусловный успех европейской культурной модели во многом обеспечен всеобщностью специализации. Конечно, данный подход к обустройству социальной и производственной сфер не является чем-то кардинально новым: известны кастовая система в Индии, феодальная иерархия и т.п. Но современная модель специализации имеет несколько иные характеристики. Согласно ей, жесткая специализация касается главным образом сферы производства и ни в коем случае не посягает на равенство основных прав, декларируемое демократическими нормами и законами. Сама потребность в специализации вызвана прежде всего тем высочайшим уровнем современного производства, который требует длительной профессиональной подготовки для выполнения даже, казалось бы, простейшей работы.

Вместе с тем, поскольку специализация оказывается достаточно оптимальным и результативным структурным решением в промышленности, мы можем наблюдать стремление к ее внедрению в иные сферы жизни человека: от науки и искусства до политики.

К сожалению, как и все в этом мире, специализация несет не только позитивное начало. Еще Козьма Прутков говорил, что узкий специалист подобен флюсу. Узкая специализация всех сторон жизни человека лишает его, а значит, и социум в целом, не только широты охвата и перспективного видения текущего состояния, но и многих возможностей, возникающих лишь при целостном подходе и том образе жизни, который позволяет эту целостность реализовывать.

Все, что происходит в современном мире, подчиняется единой динамике бесконечной направленности вперед. Все, что существует сегодня, может и должно быть улучшено и превзойдено. Подобная устремленность, нацеленность на прогресс и будущее проявляется почти во всех областях нашей жизни. Технический прогресс не имеет альтернативы, все подчиняется и должно подчиняться единому движению развития. Тот, кто не развивается и не развивает, осужден на отставание. Само статичное пребывание осмысливается как стагнация и деградация. Поступательность развития - требование, которому подчиняется динамика мирового процесса, причем это требование носит императивный характер как в сфере промышленности или производства, так и в обыденной жизни. Императив прогресса - это норма социальной жизни и сфер межличностного общения. Вследствие того что последние сферы наименее "приспособлены" к воздействиям подобной динамики, они испытывают определенное "дискомфортное" состояние. К сожалению, динамика проективности и прогресса, свойственная сферам производства, науки и т.п., не затрагивает такие области, как нравственность, духовное развитие личности, нации, и т.п., что может оказаться более значимым для человечества в целом.

Как и любое явление, императив прогресса и его "воплощение" в реалиях нашей жизни имеет и свою негативную сторону. Обратной стороной этого процесса является постоянная опасность кризисов, возникающих из-за диспропорций развития в различных областях, а в сфере повседневности - распространение стрессов, ставших "нормальным" явлением в развитых обществах. Кроме того, стремление к постоянному движению вперед приводит к обесцениванию и уничтожению прошлого. Это можно наблюдать, например, в нашей повседневной жизни, когда купленная сегодня вещь завтра может быть приобретена гораздо дешевле. Купленный предмет оказывается лишенным будущего, он может быть без сожаления заменен, как винтик в механизме. В этом случае ликвидированной оказывается значимая еще в недавнем прошлом ценность "совместного существования" предмета и человека, когда предмет не только получал "жизнь" от его рук, но и вступал с ним в "пространство совместной жизни".