Концепция происхождения культуры Зигмунда Фрейда

себе идеальное  представление о «всемогуществе и всезнании», воплощением

которых были боги. Им он приписывал все то, что было  ему  запрещено.  Можно

сказать, что боги и были его культурными идеалами.  Теперь  он  очень близко

подошел к достижению этих идеалов, он сам сделался чуть ли не богом, правда

лишь настолько, насколько человеческий здравый  смысл вообще признает эти

идеалы достижимыми. В одних случаях они совершенно неисполнимы, в других -

наполовину. Человек  стал «богом на  протезах», величественным, когда

употребляет все  свои вспомогательные  органы, но они  с ним не срослись и

доставляют ему  порой еще немало хлопот. Однако при всем своем богоподобии

современный человек  не  чувствует себя счастливым.

Роль  красоты, чистоплотности и порядка в  культуре 

            Человечество вполне играет роль божества в религии прогресса.

                                                            С.Н. Булгаков

Мы оцениваем  культурный уровень страны по тому, как в ней все  обустроено,

насколько рационально  используется:  как  обрабатываются  земли, как служат

человеку силы природы и каковы средства защиты от их разрушительного

воздействия. В  такой стране  «укрощены реки, угрожающие наводнениями, их воды

отведены в каналы и по  ним  доставляются туда, где  они необходимы».

Минеральные  ресурсы  добываются и  перерабатываются  в  необходимые орудия

труда и приспособления. В  достатке имеются средства сообщения. Но мы

предъявляем культуре и  другие  требования. Как бы отказавшись  от

первоначально заявленного  критерия полезности, мы говорим о  культурности,

видя человека интересующегося вещами, которые  вовсе не являются полезными, то

есть не приносят прямой материальной пользы. Они кажутся, скорее,

бесполезными,  когда парковые насаждения, полезные городу как игровые

площадки  и  резервуары  чистого воздуха, имеют  к тому же цветочные клумбы.

Либо, когда  квартирные  окна украшены цветочными горшками. Необходимо

заметить, что  бесполезным,  высокую оценку которого мы ожидаем от культуры,

является прекрасное. От культурного человека требуется  почитание красоты -

как встречаемой  им в  природе, так и созданной  его собственными руками. Этим

критерии культурности, установленные обществом, не исчерпываются, нам хочется

видеть также  признаки чистоты и  порядка. Всякая нечистоплотность кажется

несовместимой с  культурой. Это требование распространяется и  на

человеческое тело. Нас не удивляет, что употребление мыла кому-то кажется

прямо-таки  мери лом культуры. То же самое и с  порядком.

Но если от природы  не  стоит  ждать  особой чистоты, то порядок был, скорее,

в ней преднайден. Наблюдения астрономическими циклами дали человеку не только

прообраз, но  и  исходный пункт для привнесения  порядка в свою жизнь. Порядок

является принудительным повторением «единожды установленного». Он

определяет,  когда, где и как нечто должно делаться, дабы избежать

промедлений и  колебаний во всяком схожем случае. Неоспоримы благодеяния

порядка, он обеспечивает человеку лучшее использование пространства и

времени,  сберегает  его психические силы. Можно было бы ожидать, что порядок

с самого  начала  и без принуждения установится  в  человеческой

деятельности;  удивительно, что этого не произошло - небрежность,

ненадежность, беспорядок в повседневной работе таковы, что  их можно считать

природной склонностью  человека. «Он трудно воспитуем для следования небесным

образцам».

По Фрейду,  красота, чистоплотность и порядок занимают особое место среди

требований культуры. Хотя они и не столь же  важны  для жизни, как покорение

сил. Но их и не отодвинешь в сторону, как  нечто  второстепенное. Культура

предполагает не одну лишь пользу  -  это  видно  уже на примере красоты,

которую нам никак  не хочется исключать из  интересов  культуры. Польза от

порядка очевидна,  чистоплотность  включает  в себя гигиенические требования.

Можно предположить, что польза от чистоты не ускользала от внимания людей

даже в те времена, когда еще не было научно обоснованного  предупреждения

болезней. Но полезность и в  данном случае не дает полного  объяснения этого

стремления, тут  должно  присутствовать и нечто  иное.

Культура  как регулирующий фактор социальных отношений 

В качестве далеко немаловажной характеристики  культуры мы должны удостоить

внимания тот  способ, каким регулируются  взаимоотношения  людей, социальные

отношения, касающиеся человека. Здесь нельзя отойти от определенных идеальных

требований и  уловить, что вообще в данном случае  принадлежит  к  культуре.

Фрейд считает, что, возможно, с самого начала следовало  бы  заявить,  что

элемент  культуры присутствует уже в первой попытке  урегулировать социальные

отношения. Не будь такой попытки, эти отношения  подчинялись бы произволу, т.

е.  устанавливались  бы в зависимости от интересов  и влечений физически

сильного индивида.

Следующим культурным требованием, рассмотренным Фрейдом,  является

требование справедливости, т. е. гарантия того, что раз установленный

правопорядок не будет нарушен в пользу отдельного  индивида. В дальнейшем

культурное развитие было направлено на то, чтобы право  не превращалось в

произвол небольшого  сообщества, которое занимало бы по отношению  к более широким массам положение правящего посредством насилия отдельного индивида.

По Фрейду индивидуальная свобода не является культурным благом. Свобода  ограничивается вместе с развитием культуры, а справедливость требует, чтобы ни  от одного из этих ограничений нельзя была уклониться.

В итоге мы пришли к мысли, что культура равнозначна  совершенству или пути к

этому совершенству.  Посмотрим  теперь  с  другой  стороны.

    

«Культурные запреты» 

                                          Культура начинается с запретов.

                                                              Юрий Лотман

Фрейд замечает, что  нельзя не заметить одного из самых  важных свойств

культуры - насколько  культура строится на отказе от влечений, настолько

предпосылкой ее  является  неудовлетворенность  могущественных влечений. Эти

«культурные запреты» господствуют в огромной области  социальных отношений

между людьми. Известно, что они - причина враждебности, с  которой вынуждены

вести борьбу все  культуры. Нелегко понять, что  вообще  в  силах  заставить

влечение отклониться  от удовлетворения. Это совсем небезопасно: если нет

экономической компенсации, то можно ждать серьезных нарушений.

Тенденция к ограничению  сексуальной жизни со стороны  культуры  проявляется не

менее отчетливо, чем другая ее тенденция, ведущая  к расширению культурного

круга. Уже первая фаза культуры, фаза тотемизма, принесла  с собою запрет на

кровосмешение - запрет, нанесший, вероятно, самую глубокую за все время рану

любовной жизни  человека. Посредством табу, закона, обычая вводятся дальнейшие

ограничения, касающиеся  как  мужчин,  так  и женщин. Экономическая структура

общества также  оказывает влияние  на  меру  остающейся  сексуальной свободы.

Культура действует  принуждением экономической необходимости, тем самым

отнимает у сексуальности  значительную часть  психической  энергии, каковой

культура пользуется в своих  целях. Страх перед  восстанием  угнетенных

принуждает ввести строжайшие меры  предосторожности.  Высшая  точка  такого

развития обнаруживается в западноевропейской культуре. Запреты  и ограничения

преуспевают лишь в организации  беспрепятственного  протекания  сексуальных

интересов по допустимым каналам  Современная культура ясно дает понять, что

сексуальные отношения  допустимы  лишь  в виде единственной и нерасторжимой

связи между  одним  мужчиной  и  одной женщиной. Культура не желает знать

сексуальности  как  самостоятельного источника  удовольствия и готова терпеть

ее лишь в качестве  незаменимого средства размножения.

Культура не удовлетворяется  уже существующими союзами, она  желает  связать

членов сообщества либидонозно,  пользуется  для этой  цели  любыми

средствами, поощряет установление сильных  идентификаций  между  членами

сообщества. Культура мобилизует все силы заторможенного по цели  либидо,

чтобы подкрепить общественные союзы отношениями  дружбы.  Для  исполнения

этого намерения  она неизбежно  ограничивает  сексуальную  жизнь.

Так как культура требует принесения в жертву не только сексуальности, но

также агрессивных  склонностей человека, становится понятнее,  по чему людям

нелегко считать  себя ею «осчастливленными». Культурный человек променял часть

своего возможного счастья на частичную безопасность. Не следует, однако,

забывать,  что  в  первобытной  семье только ее глава пользовался подобной

свободой  удовлетворения  влечений, все прочие жили порабощенными. Контраст

между наслаждающимся преимуществами культуры меньшинством и лишенным этих

выгод большинством был, таким образом, максимальным в  начале  культурного

существования.  Тщательное исследование живущих в  первобытном состоянии

племен, по замечанию  Фрейда,  свидетельствует  о том, что свободе их влечений

не позавидуешь: она  подлежит  ограничениям иного  рода, но, пожалуй, еще

более строгим, чем  у современного  культурного человека.

Культурный  процесс в современном  обществе 

Культурный  процесс  представляет собой такую модификацию  жизни, которая

возникает под  влиянием Эроса и по требованиям  Ананке. Задачей  культурного

процесса является объединение одиночек в сообщество либидонозно  связанных

друг с другом людей. Но если пристально  посмотреть  на  соотношение

культурного развития человечества и  индивидуального  процесса  развития или

воспитания индивида, то мы решим, что  они  сходны  по своей природе, если

вообще не представляют собой один и тот  же  процесс  развития разнородных

объектов. Конечно, культурное развитие человеческого  рода есть абстракция