Благотворительность и меценатство

     Так, в Германии на протяжении всей истории функционирования фондов они использовались в основном для благотворительных целей: поддержания школ, университетов, больниц, сиротских домов и т.д. Однако уже во второй половине 19 века отдельные представители буржуазии стали приходить к выводу, что благотворительность в её прежнем «чистом» виде больше не в состоянии способствовать решению социальных проблем, что фонды могут быть действенным инструментом для сглаживания противоречий между трудом и капиталом. Эта точка зрения повлияла на принятие в некоторых странах Европы специального законодательства, а также на создание ряда объединений и фондов с более широкими, чем прежде, задачами. Предпринимателям становилось ясно, что фонды могут помочь им в усилении влияния в области просвещения и воспитания, в сфере преобразования социальной инфраструктуры и т.п. Особенно интенсивно росло число фондов в Германии в 19 – начале 20 века. Благотворительные фонды стали превращаться в одну из организационных форм частнокапиталистической собственности. В 1889 году германский промышленник Э. Аббе впервые создал фонд-предприятие, ставшее представителем крупного концерна – «Фонда К.Цейса». Первая функция фонда состояла в управлении производством двух промышленных предприятий, а вторая – в использовании прибылей фонда для научных и социально-культурных целей. До 1900 года в Германии было создано 56 подобных фондов. К 1961 году к ним прибавилось ещё 367 фондов подобного типа.

    Начало организованной добровольческой работы в Великобритании уходит корнями в 17 век, когда церковь решила предпринять меры по борьбе с бедностью. Однако только во второй половине 19 века благотворительный сектор приобрёл достаточное влияние, чтобы удовлетворять потребности страны, возникшие в связи с социальными последствиями промышленной революции. Огромная работа была проделана такими реформаторами, как Уильям Бут, который в 1865 году основал «Армию спасения» - христианскую филантропическую организацию по решению социальных проблем, и Томас Бернардо, который в 1870 году открыл первый сиротский дом. С тех пор и до окончания Второй мировой войны, когда в Англии было провозглашено «государство всеобщего благоденствия», благотворительные организации оставались главнейшими субъектами разрешения сложных социальных ситуаций. Благотворительные традиции в Британии – одни из самых прочных в мире. Об этом свидетельствует отношение граждан страны к благотворительным пожертвованиям в пользу нуждающихся и обездоленных. В настоящее время в Англии насчитывается более 400 000 благотворительных организаций, представляющих собой влиятельную отрасль экономической деятельности: доход только зарегистрированных благотворительных организаций за один 2000 год составил приблизительно 19 миллиардов фунтов. Некоторые наиболее известные благотворительные организации имеют доход, исчисляемый десятками миллионов фунтов. Для Великобритании характерна тенденция к объединению и координации деятельности благотворительных организаций. Центр добровольцев Великобритании был создан в 1973 году. В основу его деятельности легли выводы и рекомендации Исследовательского комитета, который изучал вовлечённость добровольческих работников в организации Службы здоровья и Социальной службы в 1966-1969 годах. Центр видит в добровольчестве важный аспект жизни Великобритании – реальную силу для изменения всего общества. Он стремится расширить численность добровольческих организаций, улучшить качество их деятельности, повысить их вклад в жизнь общества. Наиболее важное достижение Центра – усиливающееся общественное и правительственное признание важности добровольчества для качества жизни в Великобритании.

     Япония также имеет давние исторические традиции благотворительности. Однако в современном понимании добровольчество стало формироваться в Японии лишь на рубеже 20 века. Здесь сложились особые, национальные формы и традиции благотворительности, у неё появились свои авторитетные лидеры, игравшие заметную роль в общественной жизни. Разумеется, тогда их ещё никто не называл волонтёрами – это слово вошло в лексикон японцев позднее, когда при поддержке со стороны властей идея добровольчества получила в обществе известный резонанс, и на этой волне правительство создало в 1910 году систему благотворительной помощи «Хоумениин» (ныне она называется «Минсейиин»). Многое изменилось в ней с тех пор. Но незыблемо сохранился основной принцип системы: выбранные члены общества, задача которых – определение уровня благосостояния граждан, всегда тесно работают с правительственной администрацией, что, впрочем, весьма характерно для японского общества, где социальные действия осуществляются в сотрудничестве общественного и частного секторов. Добровольческая деятельность в Японии всегда рассматривалась как нечто особенное, то, чем обычные люди заниматься не могут. До конца 1960 годов молодёжь, обладающая сильным чувством ответственности, и жёны богатых людей, которые имели склонность к благотворительной деятельности, были основными участниками сектора добровольческой помощи. Положение существенно изменилось после того, как в 1969 году различные правительственные совещательные комитеты в своих отчётах решительно высказались за создание активных благотворительных обществ. За этим последовали инициативы администрации по активизации добровольческих действий. С середины 1970-х годов центры добровольцев, в стиле так называемых квазиправительственных частных организаций, создавались в Японии с использованием существующей сети советов социального благосостояния. Сейчас центры волонтёров есть почти во всех муниципалитетах страны, а их более трёх тысяч. Одновременно формировались и независимые организации волонтёров. Так, после открытия Центров добровольческих действий в Осаке в 1965 году были созданы местные центры в Токио, Яманаши, Шизиоке, Киото. Добровольчество в Японии сейчас находится на подъёме – 4,2 миллиона человек (3% всего населения) зарегистрированы в качестве волонтёров в местных волонтёрских центрах. По данным Национального центра распространения добровольческой деятельности, эти цифры ещё внушительнее – более 10 миллионов японцев в той или иной форме приобщены к движению добровольчества.

     Благотворительная деятельность в США существует с 18 века. В те времена она была непосредственно связана с поддержкой религии, пожертвованиями в пользу католической и протестантской церквей. Однако уже в конце века Б.Франклин способствовал тому, чтобы богатые люди перенесли центр тяжести благотворительности из сферы религии в область стимулирования общественно-полезных начинаний. Развитие филантропических фондов США  также наиболее активно началось примерно с середины 19 века, когда концентрация и централизация капитала и производства достигли огромных размеров, сотни промышленников и торговцев накопили огромные богатства. Пионерами в области создания крупных фондов явились богатейшие промышленники и банковские магнаты США, в первую очередь Э.Карнеги, Дж.Рокфеллер, Г.Форд. Благодаря им, поставившим дело благотворительности «на широкую ногу», в Америке было принято законодательство о фондах, в основу которого лёг английский «Статус благотворительной практики». Определение американских фондов даётся в официальных документах следующим образом: «Фонды – это неправительственные бесприбыльные организации, имеющие собственный основной капитал, управляемые советом директоров или попечителей и создаваемые в целях содействия образованию, религии, деятельности для общего блага». Из приведённого определения ясно, что фонды как правовой институт не относятся к государственному сектору. Они – неотъемлемая часть частного сектора и открывают новую сферу деятельности финансового капитала. Первый крупный американский фонд – «Всеобщий общеобразовательный совет» - был создан Дж.Рокфеллером в 1902 году, затем, в 1905 году Э.Карнеги создал фонд своего имени – «Фонд Карнеги», который должен был способствовать распространению образования в стране, материально поддерживать колледжи, университеты, библиотеки, школы и.т.д. В 1907 году возник фонд «Рассел Сейдж Фаундейшн», в 1911 году – фонд «Карнеги корпорейшн оф Нью-Йорк», в 1913-м – «Фонд Рокфеллера». Названные фонды и составляли основу мощного по финансовым ресурсам механизма, призванного способствовать укреплению позиций монополий в экономике, внутренней и внешней политике. Много лет спустя «пожертвованные на дело мира» миллионы долларов принесли огромные доходы наследникам Карнеги. Например, только один из пяти фондов – «Карнеги корпорейшн» - 1968 году имел на счету 335 миллионов долларов, что в 33 раза превышало первоначальный капитал.

     Наиболее характерной особенностью филантропических фондов в 70-80 годах 20 века являлась концентрация основной массы финансового капитала в руках немногих фондов, задающих тон всей благотворительной политике капиталистических стран. По финансовой оснащённости отдельные фонды США и Германии можно сравнить с крупными монополиями мира.² 

II. БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ И МЕЦЕНАТСТВО В КАЗАХСТАНЕ.

II.3. История благотворительности в Казахстане.

     Благотворительность — одна из  фундаментальных исторических традиций, свойственных Казахстану. Ее проявления  встречались еще в древней  сакской цивилизации, а с приходом  в среду кочевников мусульманства  стали систематическими. В сознании  наших предков еще сотни лет  назад укоренилось представление  о необходимости делать добро  ближним, это превратилось в  духовную обязанность каждого  человека. Традиции благотворительности  стали еще глубже после присоединения  Казахстана к Российской империи,  где относились к благотворительности  с не меньшим почтением. И  там, и здесь частная благотворительность  была реакцией сострадательных  людей на трудности, несчастья  и лишения, которые переживали другие. Очень странно, но до сих пор не была серьезно исследована история благотворительности в Казахстане. Нет ответа на вопрос, что составляло его философскую и идейную основу в то время, когда казахское общество еще не знало гигантских социальных потрясений начала 20 века. Да и самих благотворителей, как и их дела, мало кто помнит. Очень полезно взглянуть изнутри на ту социально-политическую и культурную среду Казахстана конца 19 — начала 20 века.

      …К концу 60-х гг. 19 века полностью завершилось присоединение Казахстана к России. Одаренная казахская молодежь получала образование за пределами края. Например, в университетах Петербурга учились А. Букейханов, М. Тынышбаев, М. Чокаев, Я. Акпаев, Б. Каратаев, С. Асфендиаров, Х. Бекмухамедов. Московские университеты дали образование С. Аппасову, Б. и А. Ниязовым, С. Нурлыханову, С. Саботаеву. В Казани учились Б. Кулманов, Д. Чуваков, М. Бекимов, С. Ибрагимов, А. Сейдалин, в Томске — А. Ермеков. Именно из этой среды впоследствии вышли первые казахские меценаты и люди, которые стояли у истоков развития благотворительности как вида общественной деятельности.

     В целом конец 19 и начало 20 века стали для казахского общества началом перехода от традиционного патриархального уклада к индустриальному. И важно отметить, что именно с развитием предпринимательства, торговли, «классических» капиталистических отношений в обществе Казахстана начинается бурное распространение благотворительной деятельности. Из разовой она становится систематической, ширятся ее объемы, все больше меценатов начинают заботиться о развитии образования, культуры, искусства. Правда, многим состоятельным людям часто было не до этого. Скажем, предприниматели и промышленники позднее других присоединялись к благотворительным делам, потому что вначале все деньги им приходилось вкладывать в создание и развитие заводов, фабрик, бирж, торговых домов. Создание целых отраслей производства «на пустом месте» требовало больших средств. Но дух благотворительности уже овладел умами. По мере того как предприятия начинали работать и их хозяева рассчитывались с кредиторами, они начинали активно поддерживать образование, науку, просвещение, искусство.

     Вообще, благотворительная деятельность в Казахстане — уникальное по своей сути явление. Во второй половине 19 и начале 20 века здесь произошло своего рода смешение исконных патриархальных традиций взаимопомощи, которые были священными для степняка, и новой культуры, привнесенной русскими переселенцами, также с богатыми традициями жертвования и помощи. Российская империя издавна была щедрой на благотворительные начинания. Дело тут не только в исконной добросердечности россиян, которые никогда не отказывали страждущему, путнику или нищему в куске хлеба, но и в осознанной политике царской власти. Через деятельность частных жертвователей и сословных благотворительных обществ престол пытался снять или сгладить многие проблемы, связанные с социальной несправедливостью и неравенством.

     По мере втягивания Казахстана в капиталистическую систему хозяйствования на первое место среди благотворителей и меценатов выходят представители торгово-промышленных кругов. Среди них — не только купцы, банкиры и промышленники, но и ученые, исследователи, а также энтузиасты, которые и жили, и трудились ради помощи ближним.

    В начале 20 века благотворительность в Казахстане и России впервые выходит на международный уровень. Здесь присутствовали, конечно, политические мотивы, однако сам по себе факт начала «экспорта» благотворительной помощи очень показателен. Речь идет об организации помощи со стороны церкви и христиан Казахстана голодающему населению Балкан. Такая помощь стала не разовым, а очень распространенным и важным с духовной точки зрения явлением в благотворительности. Сборы шли при всех церквах и соборах, и составляли они огромные суммы. Конечно, духовная инициатива церковных служителей, связанная с помощью братским православным народам, в конечном счете исходила сверху — от самого государя. Национальная и религиозная солидарность официально поощрялась царской властью, причем — в рамках общегосударственной благотворительной акции.

    В начале 20 века Россия регулярно оказывалась втянутой в военные конфликты, как мелкие, так и очень серьезные. Как и по всей империи, в Казахстане в те годы создавались многочисленные общества благотворителей, которые поставили перед собой цель наладить помощь пострадавшим солдатам и их семьям. Например, в 1913 — 14 годах активно действовало Семипалатинское отделение общества помощи солдатам. Конечно, в масштабе всего потока пожертвований для воюющих россиян это была капля в море. Но оказание реальной помощи хотя бы одному или нескольким людям уже имело важную моральную и гуманную ценность. Прежде всего это было важно для самих жертвующих.

    Кроме обществ, целенаправленно собиравших деньги пострадавшим от войны, в крае действовало еще попечительство Внутренней киргизской орды по призрению семейств лиц, призванных на военную службу. Основной задачей этой организации была материальная и продовольственная помощь малолетним детям служащих на войне солдат и младших воинских чинов.        Война показала, что отечественные благотворительные организации не просто способны на подвижнические действия — они в состоянии решать огромные материальные и нравственные задачи. И то, что помощь вышла далеко за географические рамки региона и края, уже воспринималось естественно. Надо сказать, что выход благотворителей Казахстана и России на международный уровень в то время не был односторонним. Еще в 1863 году в Швейцарии возникло общество под названием «Международный комитет помощи раненым», а в 1864-м на международной дипломатической конференции были заключены так называемые Женевские конвенции об облегчении участи раненых и больных воинов. В 1876 году Международный комитет помощи раненым был переименован в Международный комитет Красного Креста. И российское «Общество попечения о больных и раненых воинах», созданное в 1867 году, тогда стало называться Российским обществом Красного Креста. Сообразно взятой на себя миссии, самую большую активность общества Красного Креста проявили в годы военных действий. Но и в мирное время они активно помогали пострадавшим от различных бедствий, используя специально собираемые для этого суммы.

    В конце 19 — начале 20 века значительная масса казахстанского населения была на грани вымирания из-за неурожая и последовавшего за ним голода. Положение усугублялось тем, что продолжался огромный приток голодающих крестьян из центральных губерний империи, которые захватывали самые плодородные казахские земли. Организацию помощи голодающим взяли на себя местные отделения и управления Красного Креста — и надо сказать, у них это получилось очень хорошо благодаря четкой структуре и жесткой внутренней дисциплине. Голод стал своего рода испытанием как для государственных чиновников, стремившихся любыми путями сгладить проблемы и не допустить волнений, так и для благотворительных обществ, которые напрягали все свои силы и действовали на пределе возможностей.

    В поисках более «хлебных» мест многие жертвы голода потянулись на север. Власти признали необходимым немедленно организовать посильную помощь голодающим, в первую очередь — открыть в городах Омске и Петропавловске столовые с бесплатной выдачей пищи нуждающимся. Было решено также открыть ночлежные дома для приюта не имеющим крова. За организацию всей этой помощи отвечал вице-губернатор Акмолинского областного правления Дмитрий Мамонов, по соглашению с местным благотворительным обществом ему содействовали все благотворительные организации. В 1891 году семипалатинские благотворители немедленно оказали помощь 180 прибывшим семьям по самым разным направлениям: помогали им с трудоустройством, организовали ночлежные дома, снабжали одеждой, обеспечили медицинским пособием. Всестороннее содействие оказывалась не только русским переселенцам, но абсолютно всем. Попытки любых национальных, сословных и прочих разделений пресекались организаторами помощи на корню. В отчетах Попечительных комитетов Общества Красного Креста так и написано: «Всевозможная помощь будет оказываться нуждающимся без различия звания, национальностей, принадлежности к оному или иному обществу». В телеграмме, которую омский генерал-губернатор отправил 6 ноября 1891 года Омскому же уездному начальнику И. Н. Санникову, говорится: «…Желание принять участие в деле помощи голодающим выразили не только чиновники, служащие во вверенном мне управлении, но и должностные лица туземной администрации, каковые волостные управители, аульные старшины и прочие, добровольно согласившиеся вносить в пользу голодающих по 1% с получаемого ими содержания». Решение отчислять проценты от своего жалованья принимали работники госучреждений, учебных заведений, театральных обществ.