История экономики экономических учений

Теория  оптимальной численности населения  и прожиточного минимума заработной платы.                                 

     Одна  из трудностей интерпретации теории Мальтуса состоит в точном определении понятия перенаселенности. Если мы допустим, что Мальтус под перенаселенностью имел в виду ситуацию, когда население слишком велико, чтобы прокормиться отечественным продовольствием, то возможностей внешней торговли вполне достаточно, чтобы прогнать Мальтусов призрак голода. Но иногда Мальтус, а также Нассау Сениор и Джон Стюарт Милль давали более существенное определение: население слишком велико для достижения максимальной эффективности производства, и сокращение его численности повысило бы среднедушевой доход. В 1920-х годах это положение сформировалось в виде так называемой теории оптимальной численности населения: если население того или иного региона слишком малочисленно для ведения эффективного производства — а "разделение

труда ограничивается масштабом рынка" — или, напротив, слишком многочисленно, то очевидно, что может существовать некая промежуточная точка, в которой численность населения оптимальна. Иначе говоря, оптимальна та численность населения, при которой доход на душу максимален. Из этой концепции оптимальной численности следует, что тенденция снижения уровня заработной платы до прожиточного минимума свидетельствует о перенаселенности. Эта трактовка теории опирается на совершенно механическое понимание связи между уровнем заработной платы и численностью населения. По мере адаптации рабочие привыкают к более высокому жизненному стандарту; прожиточный минимум поднимается, а рост населения замедляется до тех пор, пока технический прогресс не дает этому процессу новый толчок. Если прожиточный минимум — это не биологически необходимая сумма благ, а, как любил подчеркивать Рикардо, функция "привычки и обычая", то утверждение, что "заработная плата находится на уровне прожиточного

минимума", не дает возможности судить о желательной  численности населения. Можно увидеть, как несправедливы расхожие представления историков-обществоведов, будто бы экономисты-классики были "пессимистами", убежденными в наличии тенденции сохранения заработной платы на уровне прожиточного минимума. У них могли быть другие основания для пессимизма, но все они без исключения считали,

что жизненный  уровень рабочих может быть повышен. Механизм взаимозависимости заработной платы и численности населения использовался для демонстрации полной эластичности долговременной кривой предложения труда, из которой следует, что заработная плата определяется предложением независимо от спроса. Тем не менее обычно признавалось, что в реальной жизни для адаптации к повышению заработной

платы может потребоваться не менее  целого поколения. Вполне очевидно, что  теория прожиточного минимума заработной платы — это никакая не теория: прожиточный минимум берется как нечто данное, обусловленное тем, как трудовое население относится к продолжению рода, а также, по-видимому, общим уровнем медицинских познаний. Это всего лишь один из примеров классической склонности упрощать анализ, уменьшая число переменных, подлежащих определению. Теория прожиточного минимума заведомо не годится для определения заработной платы в какой-либо конкретной ситуации из-за своей безнадежной неоднозначности: мы не можем знать, о каком отрезке времени идет речь. Например, если заработная плата равна прожиточному минимуму, это значит, что рабочие воспроизводят свою численность в пределах возмещения естественного выбытия: в каждой семье по двое детей (мы отвлекаемся от детской смертности). Но поскольку прирост народонаселения обычно составляет положительную величину и численность рабочей силы все время увеличивается, постольку "рыночный" уровень заработной платы всегда и в любой момент должен быть выше, чем "естественный" прожиточный минимум." Какова же настоящая природа того регулирующего механизма, который снижает заработную плату, — в том ли она, что иные дети, которые при иных обстоятельствах могли бы умереть в младенчестве, доживают до трудоспособного возраста? или в том, что добавочный доход идет на увеличение рождаемости? А может, смертность ни при чем, а рождаемости дано расти так медленно, что душевой доход постоянно возрастает? Названная теория нам ничем здесь не поможет. Но это те вопросы, на которые нужно иметь ответы, если мы хотим предвидеть жизненный уровень будущего.

     Мальтузианство  сегодня.

     Концепция оптимальных размеров населения  — вещь, полезная для умственного развития, но справедливости ради следует сказать, что от нее мало пользы для решения социальных вопросов. На практике проблема перенаселенности состоит не в том, чтобы убрать разрыв между реальной и оптимальной численностью населения страны, но в том, чтобы направить рост по какой-то оптимальной траектории во времени. Даже если бы удалось обнаружить, что данная страна в какой-то момент оказалась перенаселенной, процесс движения к оптимуму может сместить самое точку оптимума; данная теория ничего не может сказать об оптимальном направлении роста и даже не гарантирует сохранение однажды достигнутого оптимума. Это напоминает проблему динамического равновесия в теории цен, и здесь такое сравнение особенно уместно, так как положительный темп роста народонаселения является, по-видимому, одним из обязательных условий достижения максимального дохода на душу населения, — в указанном

смысле, оптимальная численность населения есть неизбежно показатель

динамический, а не статический. Достоинство теории оптимальных размеров населения состоит в том, что она обеспечивает аналитическую основу, которая позволяет судить о "пере"- или недонаселенности. Но подобно мальтузианской теории она ничего не может сказать по поводу важнейшей проблемы факторов, определяющих рост народонаселения. Конечно, хорошо известно, что уровень санитарии и развитие медицины влияют на динамику смертности. Менее ясны законы рождаемости. Однако мальтузианская теория не дает возможности изучать уровень рождаемости в какой-либо связи с общепринятой экономической теорией, и на первый взгляд трудно понять, отчего позднейшие экономисты не следовали классическому способу объяснения динамики рождений. Отличительная особенность классической теории народонаселения состоит в том, что она рассматривает "производство детей" не как трату дохода на "потребительские блага" ради текущего удовлетворения души, а как вложения в "капитальные блага", которые принесут отдачу в будущем. По мальтузианской теории получается, что потомство производится при постоянных издержках — повышение спроса на труд непременно создает дополнительные доходы, превосходящие эти издержки, и таким образом ведет к увеличению рождаемости. Но более реалистично предположить, что издержки "производства детей" возрастают как в смысле текущих затрат на воспитание ребенка, так и в смысле упущенного заработка матери. Рост народонаселения обычно связан с его сосредоточением в городах, где потенциальные заработки матерей растут, школьный возраст удлиняется, и все вместе увеличивает издержки на детей. В то же время ослабление семейных связей, сопровождающее процесс индустриализации, уменьшает ожидаемую отдачу от детей в виде их расходов на обеспечение родителей в старости. Если сопоставить постоянный рост расходов на воспитание детей со снижением ожидаемой отдачи, то не приходится удивляться тому, что в промышленно развитых странах рождаемость есть убывающая функция от национального дохода.

     Исходя  из такого рода простейших соображений, можно было бы построить экономическую теорию роста народонаселения в духе классической экономической науки.

           Однако никто из экономистов после Мальтуса, по крайней  мере до самого последнего времени, не пошел по этому пути. Снижение рождаемости во второй половине XIX в. было объяснено внешней причиной: изменением "склонности к продолжению рода". На деле же экономисты попросту перестали заниматься исследованием законов народонаселения. В результате они оказались не готовыми к пониманию ставших крайне актуальными после второй мировой войны проблем перенаселенности слаборазвитых стран. Трудности, переживаемые многими слаборазвитыми странами в настоящее время, связаны с тем, что рождаемость у них высока, как в аграрных странах, а смертность низка, как в странах индустриальных. Со временем, по мере экономического развития, эти трудности будут изживаться, как они были изжиты в промышленно развитых странах Европы, но несколько поколений жителей слаборазвитых стран еще будут стоять перед выбором: либо, по Мальтусу, рост их населения будет контролироваться голодом и болезнями, либо им придется так или иначе прибегать к сознательному ограничению рождаемости в конфликте с господствующими религиозными обычаями.

     Как всегда, у обоих вариантов есть рьяные приверженцы: неомальтузианцы стоят на том, что в отсталых странах все усилия экономической модернизации следует подчинить задаче контроля над рождаемостью и предпринимать только после успешного решения этой задачи, а некоторые марксисты и большинство католиков отвергают любые попытки контролировать рождаемость, считая этот контроль либо неэффективным без индустриализации, либо аморальным по сути. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Физиократы 
 Школа физиократов возникла во Франции в период перехода от феодализма к капитализму, в XVIII веке. К этому времени уже окреп промышленный и финансовый капитал, но еще 80% пахотной земли принадлежало духовным и светским феодалам. Сложились национальные рынки, и намечается появление европейского рынка, однако большинство населения по-прежнему вело натуральное хозяйство. Слово “физиократы” ведет свое происхождение от латинских слов “физиос” природа и “кратос” власть. Сами они себя называли “экономистами”. В отличие меркантилистов физиократы перенесли центр своих исследований со сферы обращения на сферу производства, преимущественно сельскохозяйственного.

     Экономические взгляды физиократов.

     Основоположником  и главой школы был Франсуа  Кене (1694-1774). Он родился в семье  мелкого землевладельца, состоял  врачом при дворе короля Людовика ХY, написал ряд работ по медицине и биологии. К разработке своих  первых статей по проблемам экономики  Кене приступил в шестидесятилетнем  возрасте. Среди них наиболее известны: “Фермеры”, “Зерно”, “Население”, “Налоги”. Работы: “Общие принципы экономической  политики землевладельческого государства”, “Естественное право”, “ремесленном труде” и др. Наибольшую известность приобрела “Экономическая таблица”, написанная в 1758 г. В этой работе впервые сделана попытка изобразить годовой процесс воспроизводства в целом и обосновать значение его основных элементов, с помощью математических расчетов показал, как создаваемый в земледелии валовой и чистый продукт обращается в натуральной и денежной форме. Таким образом, Кене создал первую макроэкономическую модель. Теория физиократов основывалась на эквивалентности обмена. Кене считал, что товары вступают в обращение с заранее данной ценой, которая является основой рыночных цен товаров. В основе цены лежат редкость или изобилие, конкуренция продавцов и покупателей. Однако Кене не мог научно объяснить причину обмена ценности на равную ценность, так как отождествлял стоимость с издержками производства. Физиократы считали деньги посредником в обмене и не отождествляли их с богатством. Они ориентировались на более эффективные методы обогащения страны и предлагали обратиться к сфере материального производства, преимущественно к земледельческому. Земледельческий труд Физиократы считали единственным, целесообразным, полезным трудом, создающим прибавочную стоимость, которая существует в виде земельной ренты. Эта рента для них была общей формой прибавочной стоимости. Хотя утверждали правильно, что производителен только такой труд, который создает прибавочную стоимость. Производительным же трудом считали только труд, основанный на земледелии. Физиократы ошибочно называли заработную плату неизменной величиной, всецело определяемой природой. Важной заслугой Физиократов является то, что они дали анализ капитала, выдвинули теорию основного и оборотного капитала (они понимали это как первоначальные и ежегодные авансы). Если стоимость ежегодных авансов возмещалась целиком в течение года, то стоимость первоначальных авансов возмещалась по частям в течение десятилетнего периода. Это касалось только производительного капитала, поэтому деньги не причислялись ни к первоначальным, ни к ежегодным авансам. Склонные делать акцент на сельском хозяйстве, Физиократы не могли не поглядывать с завистью на Англию. Сочетание мелкого землевладения, архаичных методов и запутанных феодальных повинностей препятствовало усовершенствованиям, какие были вызваны восхищавшей многих «сельскохозяйственной революцией» в Англии. Программа физиократов была направлена на преодоление в деревне пережитков средневековой косности, рационализации фискальной системы путем сведения всех податей и сборов к одному налогу с ренты, слияний мелких земельных владений и освобождению торговли зерном от всех протекционистских ограничений, короче, к подражанию английскому сельскому хозяйству. Это была попытка проведения аграрной реформы на основе вполне обоснованной теории, которая породила заключения, поразившие наблюдателей даже того времени как абсурдные.  
 Единый налог.

  Явные формальные недостатки Таблицы налицо. Непроизводительный сектор просто считается обладающим основным капиталом, и не вводится никаких условий возмещения последнего. Предполагается, что конкуренция сводит ценность продукции этого сектора к сумме заработной платы рабочих и управляющих, но ни здесь, нигде либо еще не приводится никаких доводов, объясняющих, почему конкуренция среди фермеров за работников и семенной фонд не сводит ренту к нулю. Кенэ также не преуспел ни в доказательстве непроизводительного характера промышленного производства, ни в демонстрации того, что сельское хозяйство с необходимостью производит «чистый продукт».  
Физиократы считали ренту абсолютно «законным» доходом, платой за издержки, понесенные при расчистке земли и поддержании состояния «капитальных авансов». В то же время большая часть поступлений, по общему мнению, была под рукой, готовая обеспечить доход государственной казны. И на самом деле. если рента является по меньшей мере отчасти доходом от использования невоспроизводимого природного фактора, сфера действия любого налога всегда захватывает лендлордов; доходы всех остальных классов состоят из необходимых» издержек производства. Таким образом, требование физиократов ввести единый налог было направлено на минимизацию издержек сбора налогов путем обложения напрямую тех доходов, которые в конечном счете и несли налоговое бремя. Мы вернемся к идее единого налога при обсуждении теории Генри Джорджа [см. гл. 3, раздел 11], но в данный момент заметим, что единый налог физиократов не есть налог на «незаработанный прирост» рентных поступлений в результате роста населения (a la Джеймс и Джон Стюарт Милль), а разновидность обложения ценности земли в форме налога на чистую ренту, которую Кенэ оценивал приблизительно в одну треть «чистого продукта».

     Анн Робер Жак Тюрго.

     Самым ярким представителем школы физиократов  был Анн Робер Жак Тюрго (1727-1781). Этот человек был хорошим философом, филологом и экономистом, министром  финансов Франции при Людовике XYI. Тюрго упразднил цехи, освободил  крестьян от дорожной повинности. Он был  радикальным буржуазным министром, деятельность которого была, по словам К. Маркса, “введение к французской  революции”. Прогрессивные начинания  вызывали протест со стороны феодальной знати, и реформаторская деятельность Тюрго закончилась крахом, а он был вынужден пойти в отставку.  В отличие от Кене у Тюрго физиократическая система приняла более развитый характер. Для него характерно наличие элементов более глубокого анализа капиталистических отношений. Свои экономические идеи он изложил в работе “Размышление о создании и распределении богатств” (написана в 1766 г.) Внутри промышленного и земледельческого классов Тюрго различает предпринимателей-капиталистов и наемных рабочих. Первые из них это обладатели “больших капиталов”, а вторые “не имеют ничего, кроме своих рук”. Анализируя заработную плату, Тюрго указывает на ее тяготение к физическому минимуму получаемых рабочим жизненных средств. По сравнению с Кене Тюрго выделял прибыль как самостоятельный вид дохода, получаемый предпринимателем-капиталистом, хотя и трактовал ее как часть чистого продукта, т.е. ренты. Тюрго выводил прибыль из процента, связанного с рентой. Необходимость дохода ссудного капиталиста в виде процента он объяснял тем, что тот на свои деньги всегда может приобрести землю и стать получателем ренты. Тюрго также выдвинул идею сравнительной доходности денег, затраченных на покупку земли, на ведение промышленного производства или отданных в ссуду. Он говорил, что различные виды доходов имеют тяготение к равновесию. Разница в понимании капитала между Кене и Тюрго состоит в том, что первый рассматривал капитал как авансы в натуральной форме, которые приносят чистый доход, не связывал его с проблемой распределения доходов, а Тюрго определял капитал как “накопленную ценность”. Основной формой капитала у Тюрго является земледельческий капитал, а основной формой прибавочной стоимости земельная рента. Тюрго не смог подойти к пониманию трудовой теории стоимости, но закладывает основы теории полезности. Деньги он рассматривал как техническое средство, облегчающее обмен. Кроме того, не мене известными физиократами были Мирабо и Дюпон де Немур. Последний является автором книги “Физиократия или сущность строения наивыгоднейшего для рода человеческого управления” (1761).  
 Физиократы в России.