Автор работы: Пользователь скрыл имя, 18 Июня 2016 в 11:49, реферат
Аврелий Августин (лат. Aurelius Augustinus; 354-430) - епископ Гиппонский, философ, влиятельнейший проповедник, христианский богослов и политик. Святой католической и православных церквей (при этом в православии обычно именуется с эпитетом блаженный - Блаженный Августин, что, однако, является лишь наименованием конкретного святого, а не более низким ликом, чем святость, как понимается этот термин в католицизме). Один из Отцов Церкви, основатель августинизма. Родоначальник христианской философии истории. Христианский неоплатонизм Августина господствовал в западноевропейской философии и католической теологии до XIII века, когда он был заменён христианским аристотелизмом Альберта Великого и Фомы Аквинского. Некоторая часть сведений об Августине восходит к его автобиографической "Исповеди" ("Confessiones").
1 Жизнь и деятельность
Августин Блаженный (лат. Augustinus Sanctus, полное имя Аврелий Августин; 354—430) — философ, влиятельнейший проповедник, христианский богослов и политик. Святой католической церкви, именуется блаженным в православии. Один из Отцов Церкви, основатель августинизма, который господствовал в Западной Европе вплоть до XIII века, когда он был заменен христианским аристотелизмом Альберта Великого и Фомы Аквинского. Оказал огромное влияние на западную философию и католическую теологию.
В Западной Церкви почитание св. Августина началось рано и было весьма широко. Его память отмечается Католической церковью 28 августа. В Восточные месяцесловы его имя было включено только XIX в. В русский месяцеслов его память была внесена вероятно по "Синаксаристу" прп. Никодима Святогорца и празднуется Русской православной церковью 15 июня по старому стилю.
Августин (Аврелий) родился 13 ноября 354 г. в в африканской провинции Нумидия, в Тагасте (ныне Сук-Арас в Алжире). Первоначальным своим образованием он обязан своей матери, христианке Монике, умной, благородной и благочестивой женщине, влияние которой на сына, однако, нейтрализовалось отцом-язычником, который был римским гражданином и мелким землевладельцем. Отец Августина принял крещение только перед смертью в 371 г.
В юности Августин не обнаружил склонности к традиционному греческому языку, но был покорён латинской литературой. По окончании школы в Тагасте он отправился учиться в ближайший культурный центр — Мадавру. Осенью 370 г., благодаря покровительству жившего в Тагасте друга семьи — Романиана, Августин отправился на трёхлетнее обучение риторике в Карфаген. В молодости своей Августин был настроен самым светским образом и, живя в Мадавре и Карфагене, весь отдавался вихрю наслаждений. В 372 г. у Августина в конкубинатe родился сын Адеодат. Жажда чего-то высшего пробудилась в нём лишь после чтения «Hortensius» Цицерона. Читая Цицерона, Августин проникается "любовью к мудрости", однако Священное Писание не производит на него благоприятного впечатления (это часто объясняют грубостью современного ему перевода — Италы). Он набросился на философию, примкнул к секте манихеев, которой оставался верным около 10 лет, но не найдя нигде удовлетворения, чуть не пришёл в отчаяние; и лишь знакомство с платонической и неоплатонической философией, ставшей ему доступной благодаря латинскому переводу, на время дало пищу его уму. Прочитав некоторые трактаты Плотина в латинском переводе ритора Мария Викторина он познакомился с неоплатонизмом, представлявшим Бога как нематериальное трансцендентное Бытие.
Августин преподавал риторику сначала в Тагасте, позже в Карфагене. Примерно в это время Августин предпринимает свой первый литературный философской опыт — пишет трактат "О прекрасном и соответственном" (De pulchro et apto), ныне утерянный. B «Исповеди» он подробно остановился на девяти годах, впустую потраченных им на «шелуху» манихейского учения. Очарование манихейством постепенно проходит, Августин начинает сознавать его несостоятельность. Следующими интеллектуальными увлечениями Августина становится скептицизм Новой Академии, а затем — неоплатонизм.
В 383 г. он отправился из Африки в Рим, где он хотел найти учительскую должность, но там он провёл всего год и получил должность преподавателя риторики в Медиолане. Побывав на проповедях Амвросия Медиоланского, Августин понял рациональную убеждённость раннего христианства. После этого он стал читать послания апостола Павла. Проповеди Амвросия и чтение Священного Писания произвели радикальную перемену в его образе мыслей и жизни. Этому событию Католическая церковь посвятила даже особый праздник (3 мая).
О Священном Писании и постижении его сокровенного смысла Августин писал: Это было "нечто для гордецов непонятное, для детей темное; здание, окутанное тайной, с низким входом; оно становится тем выше, чем дальше ты продвигаешься". И каждый не "был в состоянии ни войти в него, ни наклонить голову, чтобы продвигаться дальше" (Августин. Исповедь III, V.).
И о проповедях Амвросия: "Я прилежно слушал его беседы с народом, - писал он спустя несколько лет, - не с той целью, с какой бы следовало, а как бы присматриваясь, соответствует ли его красноречие своей славе, преувеличено ли оно похвалами или недооценено; я с величайшим вниманием ловил его слова и беззаботно пренебрегал их содержанием. Я наслаждался прелестью его речи... Хотя я и не старался изучить то, о чем он говорил, а хотел только послушать, как он говорит..., но в душу мою разом со словами, которые я принимал радушно, входили и мысли, к которым я был равнодушен. Я не мог отделить одни от других. И когда я открывал сердце свое тому, что было сказано красно, то тут же входило в него и то, что было сказано истинного - входило, правда, постепенно... Особенно подействовало на меня неоднократное разрешение загадочных мест Ветхого Завета; их буквальное понимание меня убивало. Услышав объяснение многих текстов из этих книг в духовном смысле, я стал укорять себя за то отчаяние, в которое пришел когда-то, уверовав, что тем, кто презирает и осмеивает Закон и Пророков, противостоять вообще нельзя". (Августин. Исповедь V, XIII-XIV, 23-24).
Проповеди Амвросия подействовали на Августина столь сильно, что он решил, наконец, порвать с манихеями, разочаровавшись в их учении: "Я не считал возможным в этот период своих сомнений оставаться в секте, которой я уже предпочел некоторых философов, - писал Августин, - этим философам, однако, я отказался доверить лечение своей расслабленной души, потому что они не знали спасительного имени Христова. И я решил оставаться катехуменом в Православной Церкви, завещанной мне родителями, пока не засветится передо мной что-то определенное, к чему я и направляю путь" (Августин. Исповедь V, XIV, 25).
Вскоре после того, как Августин стал катехуменом, в Медиолан приехала его мать Моника, глубоко верующая и очень благочестивая женщина. Она прилагала немало усилий, чтобы приобщить к христианской вере и истинной церкви своего возлюбленного сына. Однако до знакомства Августина с Амвросием ее усилия не увенчались успехом. И даже в момент встречи с сыном в Медиолане она обнаружила, что он всё еще на распутье. Августин писал об этом: "Она нашла, меня в большой опасности: отыскать истину я отчаялся. От сообщения моего, что я уже не манихей, но и не православный христианин, она не преисполнилась радости... сердце ее не затрепетало в бурном восторге, когда она услышала, что уже в значительной части совершилось то, о чем она ежедневно со слезами молилась Тебе; истины я еще не нашел, но ото лжи уже ушел. Будучи уверена, что Ты, обещавший целиком исполнить ее молитвы, довершишь и остальное, она очень спокойно, с полной убежденностью ответила мне, что раньше, чем она уйдет из этой жизни, она увидит меня истинным христианином: она верит этому во Христе". (Августин. Исповедь V, I, I).
Моника истово молилась за сына и регулярно посещала церковь, где ее религиозная душа пленилась Амвросием, "Она любила этого человека, как ангела Божия, узнав, что это он довел меня пока что до сомнений и колебаний" (Августин. Исповедь VI, I, I). Епископ, в свою очередь, тоже обратил внимание на пламенную христианку, столь благочестивую и праведную, что ее образ жизни, усердное посещение церкви, добрые дела вызывали в нем самые теплые чувства. Во время встреч с Августином Амвросий неизменно поздравлял его с тем, что у него такая мать и расточал всяческие похвалы ей. А во время конфликта с императорским двором из-за базилики Моника вместе с другими верующими не покинула Амвросия и бодрствовала в церкви и жила молитвой, "первая в тревоге и бдении".
Несмотря на частые встречи с Амвросием и регулярное общение с ним, Августину никак не удавалось вволю наговориться с ним, поделиться сомнениями, раскрыть свои помыслы и чаяния. "Я не мог спросить у него, о чем хотел и как хотел, потому что нас всегда разделяла толпа занятых людей, которым он помогал в их затруднениях. Когда их не было с ним, то в этот очень малый промежуток времени он восстанавливал телесные силы необходимой пищей, а чтением - духовные. Когда он читал, глаза его бегали по страницам, сердце доискивалось до смысла, а голос и язык молчали. Часто, зайдя к нему (доступ был открыт всякому, и не было обычая докладывать о приходящем), я заставал его не иначе, как за этим тихим чтением. Долго просидев в молчании (кто осмелился бы нарушить такую глубокую сосредоточенность?), я уходил, догадываясь, что он не хочет ничем отвлекаться в течение того короткого времени, которое ему удавалось среди оглушительного гама чужих дел улучить для собственных умственных занятий. Он боялся, вероятно, как бы ему не пришлось давать жадно внимающему слушателю разъяснений по поводу темных мест в прочитанном или же заняться разбором каких-нибудь трудных вопросов и, затратив на это время, прочесть меньше, чем ему бы хотелось. Читать молча было для него хорошо еще и потому, что он таким образом сохранял голос, который у него часто становился хриплым. С какими бы намерениями он так ни поступал, во всяком случае, поступал он во благо. Мне, конечно, не представлялось никакой возможности подробно расспросить, о чем мне хотелось; как думал он об этом в сердце своем, святом Твоем прорицалище. Бывали только короткие разговоры. Волнению моему, чтобы отхлынуть, требовалась беседа на досуге, а его у Амвросия никогда не бывало. Я слушал его в народе, каждое воскресенье, "верно преподающего слово истины", и всё больше и больше утверждался в мысли, что можно распутать все клеветнические хитросплетения, которые те обманщики сплетали во вражде своей против Писания". (Августин. Исповедь VI, III, 3-4). И под влиянием Амвросия Августин снова взялся за чтение Ветхого Завета. Теперь, после проповедей епископа, он смотрел на эту книгу другими глазами, и она ему уже не казалась столь нелепой, как при первом чтении. "Я с удовольствием слушал, как Амвросий часто повторял в своих проповедях к народу, усердно рекомендуя, как правило: "буква убивает, а дух животворит". Когда, снимая таинственный покров, он объяснял в духовном смысле те места, которые, будучи поняты буквально, казались мне проповедью извращенности, то в его словах ничто не оскорбляло меня, хотя мне еще было неизвестно, справедливы ли эти слова" (Августин. Исповедь VI, IV, 6).
Шаг за шагом, медленно и трудно шел Августин к Христу, долог и мучителен был его путь к Спасению. На этом пути был ему проводником и Симплициан, отец "по благодати Бога епископа Амвросия, который любил его, действительно, как отца" (Исповедь VIII, II, 3). Долгие, исполненные веры и смысла беседы с Симплицианом, который смог уделить Августину гораздо больше времени, чем Амвросий, тоже сыграли большую роль в становлении будущего отца христианской церкви. На пути к обретению духовности и истины были у Августина и рассказы о жизни самого популярного, благодаря Афанасию Великому, христианского отшельника Антония и других монахов и пустынников; и ветхозаветные тексты, которые, благодаря Амвросию, он воспринимал теперь совершенно иначе, чем прежде; и послания апостола Павла, открывшего дорогу христианству в Римскую империю. Всё это привело Августина к признанию христианства, как единственно истинного учения, на поиски которого он потратил всю свою предшествующую жизнь. И, наконец, он сделал свой окончательный выбор в пользу Христа, сложил с себя "бремя учительства" и отправился в Кассициак - виллу своего друга неподалеку от Медиолана. Там он предается беседам с друзьями, размышлениям о вере и духовности, пишет свои первые философские трактаты (по образцу цицероновских «Тускуланских бесед») и готовится к прохождению священного таинства крещения.
Не имея теперь возможности общаться с Амвросием непосредственно, Августин пишет ему письма, в которых он излагает свои прежние заблуждения и свое настоящее желание стать христианином. Он просит у епископа совета, какие книги из Священного Писания ему следует прочесть, чтобы лучше подготовиться к крещению. Амвросий, несмотря на огромную занятость, всегда отвечал ему и рекомендовал читать пророка Исайю, потому что, как это понял сам Августин, он "яснее других говорит о Евангелии и призвании язычников" (Исповедь IX, V, 13).
В начале 387 г. Августин вместе с другом Алипием и пятнадцатилетним сыном Адеодатом возвращается в Медиолан и записывается на крещение. Алипий, дабы укротить тело, отважился на необычный поступок: "прошел босиком по ледяной земле Италии". Наконец, 24 апреля 387 года настал долгожданный день, к которому Августин шел всю свою жизнь: "Мы крестились, и бежала от нас тревога за свою прежнюю жизнь. Я не мог в те дни насытиться дивной сладостью, созерцая глубину Твоего намерения спасти род человеческий. Сколько плакал я над Твоими гимнами в Твоей церкви. Звуки эти вливались в уши мои, истина отцеживалась в сердце мое, я был охвачен благоговением; слезы бежали, и хорошо мне было с ними" (Августин. Исповедь IX, VI, 14).
После крещения Августин решает вернуться в Африку и вскоре покидает Медиолан, как оказалось, навсегда. Перед отъездом в Остии скончалась мать Августина Моника. Последняя её беседа с сыном была хорошо передана в конце «Исповеди». После этого часть сведений о дальнейшей жизни Августина основана на составленном Поссидием, общавшимся с Августином почти 40 лет, «Житии».