Великая Французская Революция 1789-1794 ГГ

Антидемократическая политика Учредительного собрания вызывала все более резкое недовольство в  народе. Крестьяне, рабочие, ремесленники, мелкие собственники оставались не удовлетворенными в своих социальных и политических требованиях; революция не дала им того, чего они от нее ожидали.  

В Учредительном  собрании интересы демократических  кругов представляла группа депутатов, возглавлявшаяся адвокатом из Арраса - Максимилианом Робеспьером (1758-1794), убежденным, непреклонным сторонником демократии, к голосу которого все больше прислушивались в стране.

Клубы и  народные общества. Демократическое  движение в 1789-1791 гг. 

За годы революции политическая активность народных масс сильно возросла. В Париже важнейшую роль играли органы районного  самоуправления - дистрикты, позднее  преобразованные в секции. В них  часто происходили собрания, ставшие  подлинной политической школой для столичного населения. Руководители буржуазного муниципалитета стремились уничтожить непрерывность заседаний дистриктов и секций и превратить их только в избирательные собрания, очень редко созываемые, но демократические элементы всячески этому противились.  

В столице  и в провинциальных городах возникли различные политические клубы. Наибольшее влияние имели клуб якобинцев  и клуб кордельеров. Они назывались так по имени монастырей, в помещении  которых собирались. Официальное  название якобинского клуба было «Общество друзей конституции», а  клуба кордельеров - «Общество друзей прав человека и гражданина».  

Состав якобинского  клуба в 1789-1791 гг. был довольно пестрым; клуб объединял буржуазных политических деятелей различных оттенков - от Мирабо до Робеспьера.  

Клуб кордельеров, возникший в апреле 1790 г., служил политическим центром для простых  людей, принимавших активное участие  в событиях революции. В его составе  было много «пассивных граждан», в  его заседаниях участвовали также  и женщины. Среди деятелей этого  клуба выделялись блестящий оратор Жорж Дантон (1759-1794) и талантливый  журналист Камилл Демулен. С трибуны клуба кордельеров раздавалась резкая критика антидемократической политики Учредительного собрания и цензовой конституции 1791 г.  

В «Социальном  клубе» и созданной им широкой  организации«Всемирная федерация друзей истины» на первый план выдвигались социальные требования; клуб издавал газету «Железные уста». Организаторами «Социального клуба» были аббат Клод Фоше и журналист Н. Бонвилль.  

Жан-Поль Марат. Гравюра А. Туркати по рисунку Г. Симона. 
 

Огромное  влияние на революционно-демократическое  движение имела газета «Друг народа», издававшаяся Маратом. Врач и ученый, Жан-Поль Марат (1743-1793) с первых же дней революции целиком отдался революционной  борьбе. Непоколебимый защитник интересов  и прав народа, друг бедняков, революционер-демократ, мужественный борец за свободу. Марат  страстно ненавидел тиранию и  угнетение. Он раньше других разгадал, что на смену феодальному гнету  приходит гнет «аристократии богатства». На страницах своей подлинно народной газеты и в своих боевых памфлетах  Марат разоблачал контрреволюционные планы и действия двора, антинародную политику Неккера, склонность к измене вождей партии конституционалистов - Мирабо, Лафайета и др., усыплявших бдительность народа фразами о «братстве», о «доверии». Марат учил революционной решимости, призывал народ не останавливаться на полпути, идти до конца, до полного сокрушения врагов революции.  

Двор, дворянство, крупная буржуазия ненавидели Марата, преследовали и травили его. Сочувствие и поддержка народа позволяли  Марату продолжать из подполья, где  ему нередко приходилось скрываться, борьбу за дело революционной демократии.

Вареннский кризис 

Король и  его окружение, не имея возможности  действовать открыто,втайне подготовляли контрреволюционный переворот.  

С первых дней революции началось бегство французской  аристократии за границу. В Турине, а затем в Кобленце был создан центр контрреволюционной эмиграции, поддерживавший тесные связи с абсолютистскими  правительствами Европы. В эмигрантской среде обсуждались планы интервенции  иностранных держав против революционной  Франции. Людовик XVI поддерживал через  тайных агентов связь с эмигрантами  и европейскими дворами. В секретных  письмах на имя испанского короля и других европейских монархов он отрекался от всего, что вынужден был делать после начала революции; он заранее санкционировал все, что  его уполномоченные сочтут необходимым  предпринять для восстановления его «законной власти».  

Утром 21 июня 1791 г. Париж был разбужен гулом  набата. Набат возвещал необычайную  весть: король и королева бежали. Негодование  охватило народ. Перед лицом очевидной  измены, чреватой опасными последствиями  для революции, массы начали вооружаться.  

Бегство короля составляло часть давно подготовленного  и тщательно продуманного заговора. Король должен был бежать в пограничную  крепость Монмеди, где стояли войска под командованием ярого монархиста маркиза де Буйе, а оттуда во главе контрреволюционных войск двинуться на Париж, разогнать Собрание и восстановить феодально-абсолютистский режим. Заговорщики рассчитывали также, что бегство короля из Парижа побудит иностранные державы Осуществить интервенцию в целях восстановления во Франции старых порядков.  

Арест короля в Варенне. Лубок 90-х годов XVIII в. 
 

Однако, когда карета короля была уже недалеко от границы, почтовый смотритель Друэ опознал Людовика XVI, переодевшегося лакеем, и, подняв на ноги местное население, бросился вдогонку. В местечке Варенн король и королева были задержаны и взяты под стражу вооруженными крестьянами. Сопровождаемые несметною толпою вооруженных людей король и королева, как пленники народа, были возвращены в Париж.  

Очевидная для всех измена короля породила острый политический кризис. Клуб кордельеров  возглавил движение народных масс, настаивавших на отрешении короля-изменника  от власти. Требование республики, с  которым и ранее выступали  кордельеры, теперь приобрело много  сторонников не только в столице, но и в провинции. Такое требование выставляли местные клубы в Страсбурге, Клермон-Ферране и в ряде других городов. В деревне снова усилилась борьба крестьянства против феодальных порядков. В пограничных департаментах крестьяне стали создавать Добровольческие батальоны.  

Стоявшая  у власти крупная буржуазия не желала, однако, ликвидировать монархический  режим. Пытаясь спасти и реабилитировать  монархию, Учредительное соорание приняло решение, поддерживавшее лживую версию о «похищении» короля. Кордельеры развернули агитацию против этой политики Собрания. Якобинский клуб раскололся. Революционно-демократическая его часть поддержала кордельеров. Правая часть клуба - конституционалисты -16 июля вышла из его состава и создала новый клуб - клуб фельянов, называвшийся так но имени монастыря, в котором происходили его заседания.  

17 июля по  призыву клуба кордельеров многие  тысячи парижан, главным образом  рабочие и ремесленники, собрались  на Марсовом поле, чтобы поставить  свои подписи под петицией, требовавшей низложения короля и предания его суду. Против мирной народной демонстрации была двинута национальная гвардия под командованием Лафайета. Национальная гвардия открыла огонь. Несколько сот раненых и много убитых осталось на Марсовом поле.  

Расстрел 17 июля 1791 г. означал открытый переход  крупной монархической буржуазии  на контрреволюционные позиции. 

Законодательное собрание 

В конце  сентября 1791 г., исчерпав свои полномочия, учредительное собрание разошлось. 1 октября того же года открылось  Законодательное собрание, выбранное  на основе цензовой избирательной системы.  

Правую часть  Законодательного собрания составляли фельяны - партия крупных финансистов и негоциантов, судовладельцев-работорговцев и плантаторов, владельцев копей и крупных земельных собственников, промышленников, связанных с производством предметов роскоши. Эта часть крупной буржуазии и примыкавшее к ней либеральное дворянство были заинтересованы в сохранении монархии и конституции 1791 г. Опираясь на многочисленную группу депутатов центра, фельяны первое время играли в Законодательном собрании руководящую роль.  

Левую часть  собрания составляли депутаты, связанные  с якобинским клубом. Вскоре они  раскололись на две группы. Одна из них получила название жирондистов (наиболее видные депутаты этой партии были избраны в департаменте Жиронда).  

Жирондисты  представляли торгово-промышленную и  новую землевладельческую буржуазию, главным образом южных, юго-западных и юго-восточных департаментов, заинтересованную в коренном буржуазном переустройстве общества. Они были настроены более  радикально, чем фельяны. На первых порах они также поддерживали конституцию 1791 г., но в дальнейшем перешли на республиканские позиции и превратились в буржуазных республиканцев. Виднейшими ораторами жирондистов были журналист Бриссо и Верньо.  

В якобинском клубе политика жирондистов подвергалась критике со стороны Робеспьера и  других деятелей, представлявших интересы наиболее демократических слоев  тогдашней Франции. Их поддерживала крайне левая группа депутатов в Законодательном собрании. Эти депутаты получили название монтаньяров, так как в Законодательном собрании, а позднее в Конвенте, они занимали места на самых верхних скамьях в зале заседаний, на «горе» (по-французски гора - lamontagne). С течением времени термин «монтаньяры» стал отождествляться с термином «якобинцы».  

Жирондисты  и монтаньяры вначале выступали  совместно против контрреволюционной партии двора и против правящей партии фельянов, но потом между жирондистами и монтаньярами начались разногласия, перешедшие в открытую борьбу.

Политическая  обстановка в стране в начале 1792 г. 

В 1792 г. экономическое  положение Франции ухудшилось. Торгово-промышленный кризис, несколько ослабевший в 1790-1791 гг., вновь обострился. Особенно быстрыми темпами свертывались отрасли промышленности, работавшие ранее на двор и аристократию, а также на экспорт. Почти полностью прекратилось производство предметов роскоши. Росла безработица. После вспыхнувшего в августе 1791 г. на острове Сан-Доминго (Гаити) восстания негров-рабов исчезли из продажи колониальные товары - сахар, кофе, чай. Возросли цены и на другие продукты питания.  

В январе 1792 г. в Париже начались крупные волнения на почве дороговизны и продовольственных  лишений. В Бордо весной 1792 г. произошла  стачка плотников и пекарей. Рабочие  боролись за повышение заработной платы  в связи с ростом дороговизны. В Законодательное соорание поступали многочисленные петиции от рабочих и бедноты с требованием установления твердых цен на продукты питания и обуздания спекулянтов. Волновалась и сельская беднота. В некоторых районах Франции вооруженные отряды голодающих крестьян захватывали и делили между собой зерно, силой устанавливали продажу хлеба и других продуктов по твердым ценам.  

По-прежнему оставался нерешенным главный вопрос революции - аграрный. Крестьяне стремились добиться уничтожения всех феодальных повинностей без выкупа. С конца 1791 г. аграрные волнения вновь усилились.  

В то же время  все более активизировались контрреволюционные силы, боровшиеся за восстановление феодально-абсолютистского  строя. На юге аристократы, как называли тогда сторонников феодализма, пытались поднять контрреволюционный мятеж. Усиленную контрреволюционную агитацию вело католическое духовенство, значительная часть которого отказалась присягнуть новой конституции и признать новые порядки.  

Королевский двор и другие контрреволюционные силы, готовясь к решающему удару против революции, делали теперь главную ставку на вооруженную интервенцию иностранных  держав. 

3. Начало  революционных войн. Свержение монархии  во Франции

Подготовка  интервенции против революционной  Франции 

Революция во Франции способствовала подъему  антифеодальной борьбы в других странах. Не только в Лондоне и Петербурге, Берлине и Вене, в Варшаве и  Будапеште, но и за океаном прогрессивные  общественные круги с жадностью  ловили вести из революционной Франции. Декларация прав человека и гражданина и другие документы революции  были переведены и изданы во многих странах Европы, в Соединенных  Штатах и в Латинской Америке. Лозунг «Свобода, равенство, братство», провозглашенный Французской революцией, воспринимался повсюду как начало нового века, века свободы.