Положение России в XIX веке

Большинство железных дорог строились государством. Позволялось  также строить железные дороги и  акционерным обществом, но государство  больше не давало им никаких гарантий и не оказывало поддержки. Мало того, Витте, как уже сказано выше, много  внимания уделял национализации железных дорог. Если сначала это касалось только убыточных железнодорожных  предприятий, то впоследствии это коснулось  совершенно всех железных дорог. Министерство финансов постоянно выкупало пакеты акций железнодорожных компаний и влияло на политику этих фирм. За 90-е  годы по официальной статистике было построено 20,5 тыс. вёрст новых линий (это были такие магистрали как  Среднеазиатская, Пермь-Котласская, Вологодско-Архангельская. Самой протяжённое из них, значение которой и по сей день трудно переоценить, являлась Транссибирская магистраль) и к середине 1902г. общая протяжённость  железнодорожного полотна в Российской империи составляла 61,7 тыс. вёрст, в  том числе 53,3 тыс. вёрст дорог, введённых  в эксплуатацию, и 8,4 тыс. строящихся линий[6,c.188].

Интенсивное железнодорожное  строительство способствовало экономическому развитию России. В экономическую  жизнь стран были включены Сибирь и Дальний Восток – регионы  с богатейшими природными ресурсами. Развитая транспортная система развития оказала неоценимое содействие развитию тяжёлой промышленности России.

Одновременно со строительством железных дорог в  России получили импульс к развитию такие сопутствующие отрасли  как: металлообработка, производство рельсов  паровозостроение, а также интенсивно развивалась угледобыча.

4.Денежная реформа. 

Окончание ХIХ века охарактеризовалось в России проведением  крупнейшей финансовой реформы, качественно  изменившей положение русской денежной единицы. Рубль стал одной из стабильнейших  валют мира. Преобразования 1895-1897 гг. явились составной частью широкой  программы экономических нововведений 90-х годов. Они ускорили индустриальную модернизацию России и в последующем  помогли народнохозяйственному  организму выдержать тотальные  потрясения русско-японской войны и  революции 1905-1907гг. Реформа отразила острую потребность государства  преодолеть очевидную архаическую  замкнутость, рыхлость и неэластичность многих основополагающих финансовых структур и в первую очередь самого рубля. Она способствовала интеграции России в систему мирового рынка.

Это был прорыв из прошлого в будущее, неразрывно связанный  с именем министра финансов С. Ю. Витте. Однако результативность его реформаторских усилий во многом была следствием двух взаимосвязанных обстоятельств. Во-первых, огромной подготовительной работы его  предшественников на посту главы  финансового ведомства. Но, пожалуй, еще в большей степени успех  невиданного в истории России начинания обеспечивала несомненная  и однозначная поддержка, которую  получали конкретные предложения и  проекты Витте на самом верху  иерархической пирамиды. Без покровительства  же императора Николая II некоторые  принципиальные предложения Витте  не могли бы материализоваться. Сама идея укрепления рубля переходом  на золотой паритет отвечала в  первую очередь интересам промышленности: надежность валюты стимулировала инвестиции капиталов. Аграрному же сектору  подобное преобразование не сулило в  обозримом будущем никаких особых выгод и даже наоборот: стабилизация отечественной денежной единицы, повышение  ее курса неизбежно должно было привести к удорожанию экспорта. Главными же продуктами российского вывоза исстари  служили продукты сельского хозяйства, и намечаемая реформа ущемляла интересы крупных дворян-землевладельцев, давно  “правивших бал” в имперских коридорах  власти, оказывая существенное влияние  на курс государственной политики.

Весьма влиятельные  силы, в первую очередь из кругов Государственного совета, неоднократно пытались блокировать их, умышленно  тормозя обсуждение намеченных мер, и по старой бюрократической традиции старались если и не отвергнуть сразу  же нежелательное предложение, то похоронить его в бесконечных обсуждениях  и согласованиях. Реализация узловых  пунктов виттевской программы, превращение  идей в законоположения происходило  в большинстве случаев вопреки  мнению “государственных старцев”, прямыми  царскими указами, что и гарантировало  успех.

Ко времени занятия  должности министра финансов С. Ю. Витте  уже не сомневался в целесообразности и необходимости ускоренного  промышленного развития России, в  чем видел залог государственной  стабильности. Для осуществления  этой стратегической цели необходимо было решить важнейшие задачи: увеличить  инвестирование капитала, создать надежную систему кредита и обеспечить гарантии иностранным вкладчикам. В  деле индустриализации России зарубежным финансовым центрам Витте придавал огромное значение, так как внутренние источники представлялись ему недостаточными. Однако добиться сколько-нибудь благоприятных  результатов было невозможно, пока русская денежная единица не была надежно обеспечена и не являлась стабильной.  

Рубль кредитный, ставший  основой денежного обращения  еще с середины ХIХ века, служил объектом беззастенчивых спекулятивных  манипуляций за границей, а в Берлине  даже существовала специальная “рублевая биржа”. Здесь в 1888-1890 гг. (благоприятные годы) курс был довольно высоким и составлял 81,8% номинала (за 100 рублей давали 265,2 марки), но уже в 1891 г. , вследствие сильного неурожая, упал до 59,3% (за 100 рублей давали уже менее 200 марок). Положение бумажных денег не было прочным и внутри страны.

И Витте решается на смелый и дерзкий шаг. В самом  начале 1895г. министерство финансов России закупает на Берлинской фондовой бирже  на огромные по тем временам суммы  предлагавшиеся на срок российские рубли (по курсу 219 марок за 100 рублей). Тут  же правительство запрещает вывоз  бумажных денег за границу, указав российским банкам, что вывоз кредитных билетов  из России будет рассматриваться  как участие в спекуляции против национальной валюты.

Банки выполнили  это требование. Встревоженные европейские  биржевики поняли, что раздобыть  рубль к сроку стало невозможно, и что они явно промахнулись с  продажей. Многие из них вынуждены  были обратиться к министерству финансов России с просьбой разрешить им приобретение потребного количества рублей. Витте "милостиво" разрешил, но "заломил" новую цену - 234 марки за 100 рублей. Покупатели вынуждены  были согласиться. Русская казна  существенно пополнилась в результате этой операции. Серьезных попыток  сыграть на понижение рубля уже  можно было не опасаться.

В 70 - 80-е годы курс в среднем составил 64,3 копейки  золотом. Для ликвидации шаткости финансовой системы требовалось изыскать надежный металлический эквивалент, которым  уже давно служило серебро. Однако начиная с 70-х годов цена “второго благородного металла” в силу ряда причин неуклонно падала и было мало надежд на изменение этой устойчивой тенденции. Государство стремилось всеми силами поддержать рубль и  с этой целью искусственно ограничивало эмиссию бумажных денег: в 1881 г. их количество составляло 1180 млн. руб., а к 1896 г. даже несколько уменьшилось - 1175 млн. руб. Между тем за эти 15 лет население  увеличилось на 29 млн. человек, производство зерновых поднялось с 248 до 335 млн. пудов, добыча нефти возросла с 40 до 344 млн. пудов, производство чугуна поднялось  с 29,9 до 80 млн. пудов, стали - с 14,2 до 38,5 млн. пудов, протяженность железных дорог  увеличилась с 21 195 до 345 000 верст и  т. д. Налицо был несомненный экономический  прогресс. Однако количество дензнаков  было недостаточным для потребностей населения и государства. Нужны  были решительные действия, чтобы  изменить подобное аномальное положение.

Первоначально Сергей Юльевич был сторонником укрепления кредитного рубля посредством административного  контроля. Ему казалось, что ужесточение  надзора за обращением денег и  усиление ответственности отечественных  финансовых кругов за исполнение распоряжений центральной власти позволят укрепить рубль. В начале 1893 г. был предпринят ряд шагов, показавших, что финансовое ведомство настроено весьма решительно. Были установлены таможенные пошлины (1 копейка за 100 рублей), запрещены  сделки, основанные на курсовой разнице  рубля, как и прочих ценностей, усилен контроль за биржевыми операциями в  России и введен запрет на производство биржевых сделок маклерами-иностранцами. Благодаря этим решениям колебания  курса стали уменьшаться. Так, если в 1891 г. в Лондоне они составляли 28,4%, то в 1892 г. - 8,8%, а в 1893 г. - 5,3%. Но довольно быстро министр финансов понял, что  эти меры малоэффективны и что  необходима качественная перестройка  всей финансовой системы.  (см. приложение 1.)

Но прежде чем  приступать к реформированию, надо было окончательно решить для себя и доказать другим, в первую очередь  монарху, в каком направлении  осуществлять реформу: на базе монометаллизма (золото) или биметаллизма (серебро  и золото). В пользу второго варианта выступала как традиция российского денежного обращения, так и огромные запасы серебра, накопленные в стране. Но привязка кредитного рубля к биметаллическому эквиваленту таила в себе и большую опасность: при высокой конъюнктуре одного из паритетов неуклонное снижение стоимости другого могло не только не привести к стабильности денежной единицы, но даже усилить ее неустойчивость. Введение золотого обращения в этом отношении представлялось предпочтительней, но здесь были скрыты неведомые до того “финансовые рифы”. Не произойдет ли массовый отток благородного металла из обращения в “кубышки” внутри страны и не уйдет ли он за границу? Хватит ли резервов золота для его свободного обмена? Не приведет ли удорожание денежной единицы к падению жизненного уровня? Убедительные ответы на эти вопросы могла дать лишь жизнь. Трезвый расчет и видение исторических возможностей России сделали С.Ю. Витте убежденным сторонником монометаллизма.

Введению монометаллического паритета рубля, устойчивой конвертируемости способствовали общие политические условия в стране и мире и относительно благоприятное экономическое положение. Международная обстановка оставалась спокойной, успехи торговой деятельности очевидными, и уже многие годы Россия имела положительное торговое сальдо. Формировались и внушительные золотые  авуары.  

Решительным шагом  к золотому обращению стал закон, утвержденный Николаем II 8 мая 1895 г. В  нем два основных положения: всякие дозволенные законом письменные сделки могут заключаться на российскую золотую монету; по таким сделкам  уплата может производиться либо золотой монетой, либо кредитными билетами по курсу на золото в день платежа. В последующие месяцы правительство  предприняло еще ряд мер, направленных на утверждение золотого эквивалента. В их числе: разрешение конторам и  отделениям Государственного банка  покупать золотую монету по определенному  курсу, а столичным - продавать и  производить платежи по тому же курсу; затем были введены правила приема Государственным банком золотой  монеты на текущий счет. Вскоре эта  же операция вводится и в частных  коммерческих банках, объявивших, что  они будут принимать золото по текущим счетам и по всем обязательствам.

Несмотря на указанные  меры, золотая монета очень медленно утверждалась в качестве приоритетного  платежного средства. Это объяснялось  и отсутствием привычки к ней  у населения, и очевидным неудобством  золотой монеты при крупных платежах и пересылке, так как не было соответствия между нарицательной и рыночной ценами. Полуимпериалы и империалы  с обозначением 5 рублей и 10 рублей циркулировали  по 7 руб. 50 коп. и 15 руб., что постоянно  вызывало недоумение и многочисленные злоупотребления при расчетах. Спрос  на золотую монету сдерживали и опасения того, что Государственный банк понизит  курс административным путем, что может  привести к финансовым потерям (весной и летом 1895 г. об этом было много слухов). Стремясь развеять подобные страхи, Государственный  банк 27 сентября 1895 г. объявил, что он будет покупать и принимать золотую  монету по цене не ниже 7 руб. 40 коп. за полуимпериал, а на 1896 год покупной курс был  определен в 7 руб. 50 коп. Эти решения  привели к стабилизации соотношения  между рублем золотым и кредитным  в пропорции 1:1,5. Для стабилизации рубля Министерство финансов признало необходимым девальвировать кредитную  денежную единицу на основе монометаллизма. Паритет между бумажным рублем и  кредитным устанавливался исходя не из нарицательного обозначения, а в  соответствии с реальным курсом обращения.

Деятельность Министерства финансов стала мишенью ожесточенных нападок со стороны консервативных кругов общества. Сторонники исторической исключительности и национальной самобытности развернули шумную кампанию по дискредитации и самого С. Ю. Витте, и его финансовых начинаний. Наивысшего накала общественные страсти достигли в 1896 г. Русское общество, совсем еще недавно очень далекое от экономических интересов, вдруг с невиданным жаром погрузилось в оживленные дискуссии о путях и методах финансовой реорганизации.

Конкретных и весомых  аргументов у противников золотого рубля практически не было. Нападки  базировались почти исключительно  на эмоциях. Звучали голоса о “грядущем  разбазаривании национальных богатств”, об обнищании страны, о превращении  ее во вторую Индию и т. д.

Подобного рода опасения и доводы были хорошо известны министру финансов и его “монометаллической команде”. Однако, во-первых, согласно министерской программе, введение золотого эквивалента рубля не предполагало установления тождества бумажных и  металлических денег. Мысль об этом была признана опасной и в планах не фигурировала. В основу реформы  был положен принцип существенной девальвации. Во-вторых, весьма расхожие страхи об утечке золота из страны базировались на плохом знании экономического потенциала страны. К тому же, как неоднократно разъяснял С. Ю. Витте, если часть  золота действительно уйдет за границу (с такой возможностью министр  считался), то оно туда поступит “не  просто так”, а как плата за кредиты, товары и услуги, способствовавшие росту промышленности.

Вся реформа денежного  обращения была рассчитана на будущее  индустриальное развитие России, и  ему она служила. Но неизбежно  вставал вопрос о том, как девальвация  и свободный размен рубля на золото отразятся на внутрихозяйственной  деятельности и в первую очередь  на положении основной части подданных  российской короны в ближайшем времени. С. Ю. Витте считал (и его предположения  оправдались полностью), что ни к  каким заметным общественно-экономическим  пертурбациям реорганизация финансового  обращения не приведет. Система конвертации  валюты затрагивала главным образом  внешнеэкономическую деятельность, а вводимое соотношение металлических  и бумажных денежных знаков лишь закрепляло реально сложившееся положение. Уклад жизни основной массы населения, его повседневное материальное и  производственное обеспечение фактически не зависели ни от самого золотого паритета, ни от характера мировых денежных расчетов. Русские крестьяне в  массе своей оставались вне системы  мирового денежного рынка, а “ценовая погода” внутри империи поддавалась  контролю со стороны государства.