Походы князя Святослава

Византийцам не везло - несмотря на то, что они заняли сильными заставами все известные  горные перевалы, русские, вместе с  приведенными

Святославом в  качестве союзников венгерскими  и печенежскими конными отрядами, ворвались во Фракию. Варда Склир, возглавлявший императорское войско, проиграл начало кампании. Или Святославу больше везло, или же он в большей степени обладал теми качествами, которые превращают "полководца" в подлинного "водителя" своего войска, ощущающего свою армию как единое целое и могущего угадать настроение этого целого, умеющего принимать в доли секунды единственно верное решение, от которого зависит победа и - общая жизнь. 

А может быть, сказались многовековые догмы Империи, решившей упорядочить и воинское искусство, наряду с искусством управления, культурой, наукой. Упорядочение выродилось в схемы, предписывающие командиру в соответствующих условиях поступать только так и никак иначе.

Отступивший от правил должен быть наказан - даже если он победил.

Проигравший всегда сможет оправдать свою неудачу, сославшись на неукоснительное выполнение предписанного. Лишь великие полководцы Империи  смели идти на явное нарушение  правил - поэтому из них чаще всего  и выбирались императоры. Таким человеком  был император Цимисхий, но не Склир, всего лишь опытный воинский командир. 

Святослав применил урок, преподанный ему дружинниками Игоря - его воспитателями: в 941 году, когда русичи пойдут на Царьград - о  продвижении русичей к Царьграду  стало известно слишком рано - и к их приходу успели подготовиться. Сын запомнил недочет воинской стратегии отца и сделал из него свои выводы: враг должен знать о твоих намерениях только тогда, когда это выгодно тебе - тогда пусть он боится, чувствуя, что ничего более не успевает. И ныне он сумел пройти тайными тропами, такими, о которых греки либо не подозревали (помогли местные проводники, понявшие, что с князем лучше не шутить), либо считали их непроходимыми. Так войско Святослава вышло на воинский простор равнин Фракии. 

Походя его  дружина решила еще одну проблему, предложенную им Склиром,

- испытанное  оружие греков, засады тяжелой  конницы, которые должны были  изматывать неприятеля. Святослав  бросил против них своих кочевников - и из охотников греческая  кавалерия превратилась в дичь, почти покорно ожидающую, пока их не раздавит тяжелая кавалерия русичей. Тактика мелких уколов не сработала, и теперь греческий полководец был обречен на ожидаемое

Святославом большое  сражение - или и далее принужден  будет терять быстро тающее войско. Это было непривычно для греков - воевать не своей волей, но по планам неприятеля. Однако приходилось смириться. 

Войско славян продвигалось вперед - к крепости Аркадиополь, у стен которой стоял Склир  с отборными отрядами. Узнав о  приближении противника, греки поспешно закрылись за крепкими воротами, надеясь, что Святослав начнет штурм с ходу, увязнет и будет разгромлен под ее стенами. Но так не произошло - русичи остановились на открытой равнине, по которой проходила дорога к Аркадиополю и которую прикрывали с двух сторон плотные заросли. 

Через несколько  дней взаимного привыкания к грядущей сече Склир сделал ожидаемое от него русским князем - ночью два конных отряда тихо въехали в заросли: засада для славян была готова. С утра из ворот вышли основные силы греков и пошли в атаку на врага. Тот выдержал удар (на что и рассчитывали греки) и сам перешел в наступление, бросив вперед тяжелую русскую и болгарс кую конницу. Сзади их подпирала пехота, а фланги прикрывала легкая конница степняков. Тяжелая кавалерия Склира увязла в боевых порядках пеших дружин

Святослава и  вновь привычно гибла под ударами  печенегов и венгров. Здесь могло  бы произойти полное уничтожение  греческого войска, главного щита

Константинополя, но греческий полководец быстро опомнился  и сумел спасти часть своих сил, которая с робкой надеждой укрылась за крепостными воротами. Для Святослава открывалась почти прямая дорога к столице Империи

- через Македонию. 

В Македонии  Святослав одержал еще одну победу, разбив войско провинции. И тут на его пути встали греки - но уже не воины, а дипломаты.

Не имея сил  для отпора, они обещали многое. Князь русичей поверил их слову

- как привык  не разменивать попусту своего. Но почему он допустил их  в свой лагерь и что надеялся  услышать - о том никто не знал. Известно только, что он взял большой выкуп за завоеванное и незавоеванное, услышав торжественное обещание Византии не вмешиваться в дела болгарские, и ушел обратно в свою новую дунайскую столицу. 

Но для Империи  обещание было лишь пустым звуком, произнесенным  и растворившимся в воздухе, - она тут же начала готовиться к новой войне. 12 апреля 971 года войско, на этот раз предводительствуемое самим Цимисхием, быстро преодолев Родопы, появилось под стенами Преслава. Здесь находился лишь малый русский гарнизон под началом воеводы Сфенкела и небольшое количество болгарского войска. 

Сфенкел, понимая, что ему не отсидеться за крепостными  стенами - у греков в обозе было большое количество камнеметных  машин, - решил попытать счастье в  открытом бою, веря в непобедимость  русской дружины. Бой, упорный и долгий, решили "бессмертные", ударив по левому неприятельскому флангу.

Они сломили  его - и Сфенкелу пришлось отойти обратно  в крепость. Он знал, что отныне судьба его войска решена - но решил биться до конца. Два дня штурма с применением камнеметов и греческого огня позволили грекам пробиться в город. Когда войска императора с боем дошли до царского дворца, оттуда вышли все способные держать оружие в руках воины русичей и часть болгар. Не прося пощады, они приняли бой на поражение и все полегли, как один. 

23 апреля греческое  войско подошло к Доростолу,  где находился с основными  силами Святослав. Он, как и  Сфенкел, верил, что главная  защита воинов - не крепостные  стены, но храбрость. Его воины  вышли в поле перед городом  и встали в боевые порядки, перегородив дорогу к крепости новой стеной из своих щитов, копей и мечей. Эту стену двенадцать раз пыталась пробить тяжелая конница греков, и столько же раз она откатывалась назад.

Святослав выстоял  с пехотой против множества конных атак, не потеряв строя, и к вечеру увел своих воинов в город. 

Началась осада. Через два дня ворота Доростола  вновь открылись - и на греческую  кавалерию упала русская конная дружина. Хоть и меньшая числом, она  провела с неприятелем равный бой, после чего спокойно удалилась. На следующий день вновь все пешее русское войско вышло в поле против сильнейшего противника и целый день билось с ним. К ночи победитель еще не был выявлен, наступило временное затишье - и Святослав даже не увел свои войска на ночь в крепость. Вернулся туда лишь утром - и его не преследовали. 

На другой день подошли осадные машины, однако сразу  ими воспользоваться не удалось - славяне за ночь прорыли глубокий ров перед городом, а следующей  ночью разбили и сожгли часть  кораблей Цимисхия с продовольствием и оружием. 

Греки упорно продолжали осаду, Святослав столь же упорно сидел в

Доростоле. Прошел месяц, пошел другой. Цимисхий, забросив государственные дела, вновь превратился  только в полководца. Однако государственные  дела сами напомнили о себе - поднял мятеж брат недавно убитого императора.

Цимисхию все  неуютнее становилось на берегах  Дуная. 19 июля, в сонный полдень, когда  солдата тянет подремать после  сытного обеда, дружина русичей  напала на лагерь греков и сожгла все  осадные орудия, а на следующий  день с большими силами выступила из города и вновь билась с императорской конницей. 

Наступило 22 июля. Открылись ворота Доростола, и из них стройными рядами - хоть среди  них было много раненых и больных - стали выходить воины киевского  князя. Как будто не было двух месяцев осады - вновь стена красных щитов четко выделяется на фоне крепостных стен. Последние русичи, пройдя между башнями, возвышавшимися с двух сторон от входа в город, наглухо закрыли тяжелые створки ворот. Эти закрытые ворота ясно говорили, что для руссов обратного пути нет. Победить - или умереть. Святослав, ведя воинов на последний бой, напомнил им, что сила русская была до сего времени непобедима. И что ныне и им надлежит либо победить, либо пасть со славой.

Стыдно жить трусу, мертвым же стыда нет. 

Он не стал ждать, когда враг ударит по нему, а сам устремился вперед.

Бой длился долго, переместясь от стен Доростола почти  к самому греческому лагерю, - лишь прибытие императора, поведшего "бессмертных" в бой, выправило положение, которое  до этого не могла спасти даже конница, врубающаяся в шеренги славян с флангов. Но на этот раз удача отступила от

Святослава - слишком  долго был он ее любимцем. Поднявшийся  из-за спин византийцев сильный ветер  обрушил на его воинов стену косого дождя. И князь смирился - русичи разом повернулись и, закинув назад щиты, пошли обратно к покинутому казалось уже навсегда Доростолу. 

Вскоре, убедившись в равной силе друг друга, противники начнут переговоры о мире. Русские  обязались уйти из Болгарии, а Империя  отпускала их с оружием и боевой добычей, причем греки согласились ссудить врага хлебом на обратную дорогу. Последовала и личная встреча владык. Сверкающий драгоценностями император выехал на берег реки, к которому причалила ладья, и в ней простым гребцом сидел князь, отличавшийся от своих воинов лишь чистой рубахой и серьгой с двумя жемчужинами и рубином. К этому времени относится описание князя, составленное одним из византийцев: "Святослав был среднего роста, ни слишком высок, ни слишком мал, с густыми бровями, с голубыми глазами, с плоским носом и с густыми длинными, висящими на верхней губе волосами. Голова у него была совсем голая, но только на одной ее стороне висел локон волос, означающий знатность рода; шея толстая, плечи широкие и весь стан довольно стройный. Он казался мрачным и диким". 

Император и  князь поговорили немного и расстались навсегда - Цимисхий уже знал, что  его служба предупредила печенегов: идет ваш враг, дружина у него маленькая, а добыча большая. 

Весть соответствовала  действительности. Много было раненых, больных, ослабевших. И потому Святослав отверг совет Свенельда идти на конях, а не на ладьях, хотя, также как и его полководец, понимал, что кочевники не замедлят напасть на его караван. 

Князь и его  воевода не ошиблись. Печенеги устроили засаду. Святослав, рубившийся в первых рядах в центре построения, где были собраны самые истощенные русичи, погиб, и впоследствии из его черепа печенеги сделали пиршественную чашу. Он умер, как жил - не прячась за чужие спины и смело глядя опасности в лицо. Умер таким, какими были и шедшие ему вслед русские князья, его потомки, - род за родом. Слишком смелые, чтобы пред кем-либо преклонить голову, слишком гордые, чтобы нечто казалось им недостижимым.

Правители-воины, всегда бившиеся впереди своей дружины, своего войска со всеми теми, кто становился их врагом. 

4. Падение Хазарии  в восточных летописях и споры  ученых 

Восточные писатели дают более подробное описание разгрома Хазарии

Святославом. Именно восточные источники сообщают о  падении Хазарии.

Наиболее раннее сообщение об этом имеется в труде Ибн Хаукаля: "...не осталось в наше время почти ничего от булгар, буртасов и хазар, так как напали на них русы и захватили все их области, те же, кто спасся, рассеялись по соседним областям, надеясь, что (русы) заключат с ними договор и они смогут вернуться, (поселившись) под их властью" ([4], с.

222). 

Споры между  учеными ведутся как о количестве походов русов, так и о месте  их начала. М. И. Артамонов ([2], с.67), С. А. Плетнева ([7], с. 71) полагают, что поход  Святослава на Хазарию начался с Верхней Волги, был он один, и что князь Владимир также совершил поход на хазар. По мнению А. П.

Новосельцева, таких  походов было два -один в 965 г., когда  был взят Саркел

(Белая Вежа), а второй - в 968/ 969 гг., когда были  взяты и опустошены волжские города Хазарии. При этом второй поход князя Святослава был во время пребывания его на Руси, куда он прибыл из Балканской Болгарии по зову матери - святой равноапостольной княгини Ольги [[б}, с. 226). 

Представляется  возможным согласовать оба эти  мнения, если предположить, что поход Святослава против Хазарии был один, но продолжался он два года. Странного ничего в этом нет, если иметь в виду время пребывания Святослава в Дунайской Болгарии. Это был не кратковременный поход, а длительный - с 967 г. по 971 г. Таков же был поход Святослава против Хазарии.