Автор работы: Пользователь скрыл имя, 04 Декабря 2014 в 07:14, реферат
В ХХ век Россия вступила с тяжелым грузом экономических проблем. Особенно остро в те годы стоял аграрный вопрос. После реформы 1861 года два главных класса русского общества – помещики и крестьяне – переживали тяжелый кризис. Потеряв даровую рабочую силу, помещичьи хозяйства повсеместно пришли в упадок. Не лучше обстояли дела у крестьян, которые страдали от острого малоземелья (особенно в центральных губерниях) и влачили нищенское существование. Понятно, что в этих условиях ни о каком высокопродуктивном передовом сельском хозяйстве не могло быть и речи
Муниципальное казенное учреждение культуры «Культурно-досуговый центр Администрации рыбинского сельсовета»
Рыбинская библиотека.
Конференция
«Первая мировая война. Взгляд спустя столетие: предвоенные годы»
Тема для конференции:
«Общественные настроения накануне войны: духовные искания и идеологические проблемы.
Реформы П.А. Столыпина».
Доклад подготовили:
Бицюк Татьяна – ученица 9 класса
Бишев Александр – ученик 9 класса
Руководители:
Чернышова А.А. – библиотекарь КДЦ
Григорьева С.А. – худ. руководитель КДЦ
с.Рыбное 2014 год.
Основная цель мероприятия – привлечение общественности к необходимости создания в Москве первого в России музея, посвященного героям Первой мировой войне.
« Богатство народа создает могущество страны»
Столыпин П.А.
В ХХ век Россия вступила с тяжелым грузом экономических проблем. Особенно остро в те годы стоял аграрный вопрос. После реформы 1861 года два главных класса русского общества – помещики и крестьяне – переживали тяжелый кризис. Потеряв даровую рабочую силу, помещичьи хозяйства повсеместно пришли в упадок. Не лучше обстояли дела у крестьян, которые страдали от острого малоземелья (особенно в центральных губерниях) и влачили нищенское существование. Понятно, что в этих условиях ни о каком высокопродуктивном передовом сельском хозяйстве не могло быть и речи. Особенностью русской деревни было то, что крестьянская земля не была в то время частной собственностью отдельных хозяев, а принадлежала сельской общине, которая периодически переделяла ее. Чтобы не допустить неравенство, общинники старались поделить ее поровну так, чтобы у каждого были участки плодородной и неплодородной земли. Это вело к дроблению крестьянских наделов и чересполосице (в среднем у каждого крестьянина было 8 – 10 полос в разных местах общинного поля).
Каким он будет ХХ век? Иллюстрированные журналы печатали рисунки – фантазии: по дорогам снуют причудливые безлошадные экипажи, в небе плывут огромные дирижабли, в подземных тоннелях катятся вагоны метрополитена, а над городскими кварталами изгибаются лини подвесных монорельсовых дорог. Сегодня эти фантазии вызывают добрую улыбку. Но журналисты сто лет назад делились прогнозами: «О такой мелочи, что человеку, наверняка, приделают крылья и мы перестанем ходить пешком, а будем летать, и говорить не стоит… Воин, разумеется, больше не будет. Оружие сожгут, страны объединятся и будут жить счастливо». Это можно было прочесть в «Петербургских ведомостях».
Но реальная жизнь оказалась далекой. В обществе шли сложные процессы. Появились люди, которые, мечтая о новой жизни, не желали ждать результатов медленных реформ, а хотели переделать мир быстро и просто с помощью выстрела из револьвера, взрыва бомбы… И для этого не жалели ни своих, ни чужих жизней. Называли они себя социалистами– революционерами. Террор, страх – вот их политика.
Казалось бы, в последние предвоенные годы в России впервые возникли благоприятные условия для роста реформистских настроений в рабочей среде. Повышение спроса на рабочую силу в связи с промышленным подъёмом, опережающие темпы роста заработной платы по сравнению с темпами роста цен. И все же Россия оставалась Россией. С политическим произволом, бюрократической волокитой и страшной костностью предпринимательского класса, надеявшегося на царские штыки и нагайки. Достаточно сказать, что накануне Первой мировой войны в России, по подсчетам историков было менее 200 профсоюзов (а в 1905 -1907 гг. их возникло более 1000), на которые постоянно сыпались репрессии властей.
В России явственно просматривались контуры двух социал – демократических партий с разными типами политического мышления и политической культуры, разными организационными принципами, разной тактикой, а в недалёкой перспективе – и с разными стратегическими установками и разным пониманием социализма.
Для большевизма была характерна тенденция к идентификации рабочего движения с революционной борьбой, а этой последней – с борьбой за власть, фокусировка усилий на массовой политической мобилизации и политической организации пролетариата и других слоев трудящегося населения страны в ущерб борьбе за их повседневные экономические нужды, ставка на сильную, строго дисциплинированную и централизованную партию. Большевизм отличался большой тактической гибкостью и но приоритетами для него всегда оставались прямые массовые революционные действия, не останавливающиеся перед применением насилия.
Для меньшевизма были же характерны идея общенациональной борьбы с абсолютизмом за политическую свободу, стремление к созданию открытой рабочей партии, разного рода легальных организаций и развитию рабочей самодеятельности. Меньшевики были хуже адаптированы к реалям российской жизни чем большевики.
Поражение революции 1905 – 1907 года позволило царизму и помещикам попытаться провести объективно назревшую ломку пережитков крепостничества путем реформ. Они стремились устранить пережитки крепостничества в крестьянском надельном землевладении при сохранении помещичьего землевладения с помощью кабалы и отработок. Размах революционной борьбы крестьянства в эти годы вынудил царизм отказаться от попыток «… представить себя в глазах народных масс стоящим «над классами», охраняющим интересы широкой массы крестьян, оберегающим их от обезземелия и разорения» и принять меры для установления экономического и политического союза помещиков и царизма с крестьянской буржуазией. Разрушения общины и насаждения частной крестьянской земельной собственностью составляла главное содержание Столыпинской аграрной реформы. Разрешением продажи и купли наделов правительство облегчало отлив бедноты из деревни и концентрацию земли в руках кулачества. Проводимая в ходе реформы землеустройство было направлено в первую очередь на создание хуторов и отрубов на крестьянской надельной земле. Делалось это с грубым нарушением интересов остающихся в общине крестьян, так как выходившим на хутора и отруба нарезались лучшие земли.
В январе 1905 года пришло известие о кровавых событиях в Петербурге. Вскоре в Саратове и других городах губернии начались забастовки, митинги и демонстрации. Незадолго до этого губернатором Саратовской губернии был назначен Столыпин Петр Аркадьевич. Приехав в незнакомую ему южную Россию, Столыпин долго не мог ни с кем сойтись. Местное общество, видевшее в нем чужака и ставленника ненавистного Плеве, встретило нового губернатора весьма холодно. Объезжая в течение 1904 года свою губернию, Столыпин не без труда находил общий язык с местными помещиками, однако отношения с земствами у него так и не сложились и в дальнейшем только ухудшались. Поначалу Столыпин старался бороться с начавшейся революцией силами самого населения, не прибегая к помощи войск. Монархические круги нашли в нем деятельного и твердого вождя. Разделен Саратов на три части, Столыпин в каждом из них учредил «народные клубы», превратившиеся в опорные пункты черносотенных дружин. Всякий раз, когда в городе начинались революционные демонстрации, правые устраивали шествия. Каждый нес корзинку с камнями, а во главе колонны шли самые дюжие молодцы. Получая камни из задних рядов, они беспрерывно швыряли их в демонстрантов. Однако в момент наивысшего подъема революции помощи черносотенцев оказалось не достаточно, и пришлось использовать войска. Летом 1905года Саратовская губерния стала одним из главных очагов крестьянского движения. В сопровождении казаков Столыпин разъезжал по мятежным деревням. «Высокий рост, косая сажень в плечах, соколиный взгляд, властный тон- придавали ему вид достойного представителя власти, начальника и хозяина губернии»,-вспоминал один крестьянин,видевший Столыпина в те дни. Столыпин действовал против крестьян напористо и бесцеремонно. Выступая на сельских сходах, он употреблял много бранных слов, грозил Сибирью, каторгой, казаками, сурово пресекал возражения. Сего ведома проводились повальные обыски, аресты, разгонялись все самодеятельные крестьянские артели и сельскохозяйственные общества. Так, например, о своем пребывании в селе Ивановка он доносил министру внутренних дел Святополк-Мирскому: « Все село почти сидело в тюрьме по моим постановлениям. Я занял дома наиболее виновных войсками, оставил там отряд оренбуржцев и учредил в этом селе особый режим». Осенью, когда крестьянские волнения развернулись с невиданной силой, Столыпин двинул против восставших карательные войска. Жестокими мерами он не только восстановил порядок в своей губернии, но подавил выступления в соседней Самарской. 16 декабря по его приказу войска разогнали митинг в Саратове, убив восемь человек, а через два дня полиция арестовала членов Саратовского совета рабочих депутатов. После этого революционные беспорядки пошли в Саратове на убыль.
В апреле 1906 года Столыпин неожиданно и для всех был назначен министром внутренних дел. Сам он был вполне готов к этому выдвижению и вскоре продемонстрировал на новом посту свои блестящие способности. В это время Николай II и весь центральный аппарат власти находились в большой растерянности из-за множества нововведений, навязанных им революцией. Свобода слова, свобода печати, появление государственной Думы – все это выбивало их из колеи. Министры боялись показаться в Думе, где депутатам ничего не стоило устроить обструкцию любому важному чиновнику. Столыпин выгодно отличался от других министров тем , что никогда не терялся в анархической и бурной стихии Думы. Не раз укращавший многотысячные, вышедшие из повиновения крестьянские сходы, он и здесь оказался на высоте – без страха поднимался на трибуну, говорил твердо и корректно, хладнокровно парируя выпады. Император, которого давно раздражала беспомощность его министров, сразу отметил это. Столыпин действовал жестко и решительно: восстания были быстроподавлены, причем все зачинщики были расстреляны. Члены распущенной Думы, призывавшие к мятежам, были отданы под суд. Вответ эсеры вынесли Столыпину смертный приговор и начали за ним охоту. 12 августа они устроили мощный взрыв на его даче. В это время в приемной было много народа – погибло 24 человека, было много раненых, в числе сын и дочь Столыпина. Сам он не пострадал, но окончательно избавив ся от тех проявлений гуманности, которые случались у него прежде. 19 августа в чрезвычайном порядке был принят закон о военно-полевых судах, рассмотрение дел в которых ограничивалось 48 часами, а приговор приводился в исполнение в 24 часа. В следующие восемь месяцев этими судами были приговорены к смертной казни 1100человек. За премьерства Столыпина было казнено около 3 тысяч — для России, где полтора века смертная казнь была официально отменена, это была огромная цифра).
Однако в отличие от своих предшественников, Столыпин стремился не только подавить революцию при помощи репрессий, но и снять ее с повестки дня путем реформ. «Реформы во время революции необходимы, так как революцию породили в большей мере недостатки внутреннего уклада, — писал Столыпин в одной из своих записок. — Если заняться исключительно борьбой с революцией, то в лучшем случае устраним последствие, а не причину; залечим язву, но пораженная кровь породит новые изъязвления... Это было бы роковой ошибкою — там, где правительство побеждало революцию (Пруссия, Австрия), оно успевало не исключительно физической силою, а тем, что, опираясь на силу, само становилось во главе реформ».
Поскольку главный вопрос революции был земельный, усилия правительства должны были сосредоточиться первым делом на аграрной реформе. Целью ее, по мысли Столыпина, должно было стать создание крепких хуторских (как бы мы сейчас сказали, фермерских) хозяйств. Их хозяева должны бы ни сделаться главной опорой правящего режима в деревне. В общем это были верное направление, но Столыпин не мог не отдавать себе отчет в том, на сколько далека российская действительность от намеченного им идеала. Сильно усложняло проблему и то, что в своих преобразованиях Столыпин не собирался касаться помещичьего землевладения. Хотя он и находил некоторое ограничение его полезным, вопрос об этом в его время даже не ставился. Чтобы хотя бы отчасти приблизиться к своей цели, Столыпину предстояло разрешить для начала две задачи: разрушить общину, сделав крестьянскую землю предметом купли-продажи, и покончить с чересполосицей. В ноябре 1906 г. был опубликован указ, позволявший отдельным крестьянам выходить из общины. «Каждый хозяин, — говорилось в нем, — владеющий надельною землею на общинном праве, может во всякое время требовать укрепления за собою в личную собственность причитающейся ему части из означенной земли». В южных губерниях, где было достаточно много плодородной земли, этот кип фактически привел к быстрому развалу общины. Но в центральных северных губерниях он лишь слегка затронул толщу общинного крестьянства. Здесь из общины выходила в основном беднота, уходившая в город.
Собравшаяся в феврале
1907 г. II Государственная Дума
Новая III Дума, собравшаяся в ноябре 1907 г., была уже намного более Покладистой, депутаты смирились со своей законосовещательной, а не законодательной ролью и потому проработали до конца установленного срока. Почти все предложения Столыпина по аграрной реформе были ими утверждены.
Ход реформы был чрезвычайно трудным. Земли, перешедшие в 1906 г. в частные руки, по-прежнему располагались чересполосно. Наладить на них хуторское хозяйство оказалось затруднительно. Поэтому в 1908 г. по предложению Столыпина были изданы «Временные правила о выделении надельной земли к одним местам». Здесь проводилась старая столыпинская мысль о том, что «наиболее совершенным типом земельного устройства является хутор, а при невозможности образования такового — сплошной для всех полевых угодийотруб». С этого времени местные землеустроительные органы были ориентированы на разверстание наделов. Процесс этот был медленным, поскольку рождал множество споров и волокиты. Но и после окончательного разверстания наделы большинства крестьян оказывались такими незначительными, что ни о каких крепких хозяйствах не могло быть и речи, ведь главная проблема крестьянского малоземелья — оставалась нерешенной.
Против этого зла Столыпин видел только два действенных средства - государственное перераспределение земельного фонда через Крестьянский поземельный банк и колонизацию пустующих, прежде всего сибирских и дальневосточных, земель. В августе 1906 г. был принят указ о передаче Крестьянскому банку для продажи крестьянам части казенных земель. Вместе с тем банку даны были средства для скупки помещичьих земель (ведь очень многие помещики, напуганные страшным разгулом крестьянских восстаний, спешили избавиться от своих поместий). Из образовавшегося земельного фонда шла продажа цельных земельных участков крепким хозяевам. Но этот процесс также шел очень медленно. (Всего за 1907—1915 гг. было продано около 4000 тыс. десятин земли, разделенных примерно на 280 тыс. хуторских и отрубных участков.) Колонизация скорее могла помочь малоземелью, поэтому Столыпин всячески содействовал этому процессу. За годы его короткого премьерства на восточные окраины империи переселилось около 1,5 млн. человек. К примеру, только в Томской губернии было выделено свыше 2,4 млн. десятин земли для переселенцев, и к 1910 г. все они уже были заняты. Процесс этот был поставлен с большим размахом. Каждый год Переселенческое управляй подыскивало площади, пригодные для поселения. Эти земли ежегодно распределялись между губерниями Европейской России, так что каждая из них получала определенное число долей в разных районах Сибири. Затем эти доли распределялись между уездами. Земства назначали ходоков из числа крестьян, желающих переселиться. Ходоки отправлялись в отведенные им места. Если предложенные земли казались им подходящими, производилось закрепление. Ходоки возвращались на родину, рассказывали о том, что видели, а затем трогалась в путь вся партия переселенцев. Каждый получал на душу 12—15 десяти земли и небольшую ссуду от государства на обзаведение. Столыпин подходилк вопросу о колонизации восточных окраин комплексно. Приток нового населения, по его планам, должен был сопровождаться развитием инфраструктур строительством железных дорог (именно он, к примеру, добился строительств Амурской железной дороги), основанием в Сибири университетов и школ.