Объединение русских земель

     Припомним обстоятельства политической жизни  Суздальско-Владимирской Руси. Вся  она была в обладании потомства  Всеволода Большое Гнездо. Его  потомки образовали княжеские линии: в Твери Ярослав Ярославич  — внук Всеволода, брат Александра Невского; в Суздале Андрей Ярославич  — внук Всеволода; затем около 1279 г. Андрей Александрович, сын Александра Невского; в Ростове Константин Всеволодович и в Москве — Даниил, сын Александра Невского, правнук Всеволода. Только земля Рязанская, политически и  географически притянутая к совместной жизни с Суздальской Русью, находилась во владении не Мономаховичей, а младших  Святославичей, потомков Святослава Ярославича. Из этих княжеств сильнейшими в XIV в. становятся Тверское, Рязанское и  Московское. В каждом из этих княжеств был свой «великий» князь и  свои «удельные» князья. Владимирское княжение существует без особой династии, его присоединяют великие князья к личным уделам. Последним из великих  князей, княжившим по старинному обычаю в самом Владимире, был Александр  Невский; братья его — Ярослав  Тверской и Василий Костромской, получив владимирское великое княжение, живут не во Владимире, а в своих  уделах. Добиться владимирского княжения для князей теперь значит добиться материального обогащения и авторитета «великого» князя. Средства добыть великое  княжение уже не нравственные, не только право старшинства как прежде, но и сила удельного князя, поэтому  за обладание Владимиром происходит борьба только между сильными удельными  князьями. И вот в 1304 г. начинается борьба за великое княжение между  тверскими и московскими князьями — многолетняя кровавая распря, окончившаяся победой московского  князя Ивана Калиты, утвердившегося в 1328 г. с помощью Орды на великокняжеском  престоле. С этих пор великое княжение не разлучалось с Москвой, а между  тем за какие-нибудь тридцать лет  до 1328 г. Москва была ничтожным уделом: Даниил еще не владел ни Можайском, ни Клином, ни Дмитровом, ни Коломной, и  владел лишь ничтожным пространством  между этими пунктами, по течению  Москвы-реки. Калита же в 1328 г. владел только Москвой, Можайском, Звенигородом, Серпуховым и Переяславлем, т. е. пространством меньше нынешней Московской губернии. Что же дало возможность Москве получить великое княжение и увеличиться и каким путем шло это возвышение? В числе первых причин надо отметить: 1) географическое положение, давшее Московскому княжеству население и средства, 2) личные способности первых московских князей, их политическую ловкость и хозяйственность, умение пользоваться обстоятельствами, чего не имели тверские князья, несмотря на одинаковое выгодное положение Тверского княжества и Московского. К причинам, способствовавшим усилению княжества, надо отнести: 1) сочувствие духовенства, выраженное в перемене пребывания митрополии; 2) политическую близорукость татар, которые не могли своевременно заметить опасное для них усиление княжества; 3) отсутствие сильных врагов, так как Новгород не был силен, а в Твери происходили постоянно междоусобия князей; 4) сочувствие бояр и сочувствие населения.

     Свежую  постановку вопроса о коренной причине  возвышения Москвы дал в последнее  время проф. М. К. Любавский в замечательной статье «Возвышение Москвы». По его толкованию, после татарского погрома «под влиянием опустошений и разорений, произведенных татарами в восточных и частью северных княжениях Суздальской земли», произошел «перелив населения с востока на запад Суздальской земли и обусловил естественно возвышение княжеств, лежавших на западе этой земли, Тверского и Московского». А главной и основной причиной, обусловившей возвышение Москвы и все ее политические успехи, было выгодное географическое положение в отношении татарских погромов и происшедшее благодаря этому скопление населения в ее области».

     Тем временем московское княжение перешло  к Ивану Данииловичу Калите, брату  погибшего Юрия (1325). Основой политики Калиты стало стремление использовать в интересах Москвы союз с татарами. Кроме того, князь Иван старался покупать у обедневших удельных князей их владения, а тем ничего не оставалось, как продавать свои вотчины: меткие княжества не могли соперничать с богатой Москвой, которую создал Даниил и унаследовал Иван Калита. За годы своего княжения Иван Калита довольно существенно расширил пределы княжества, в частности приобрел большой старинный город Ростов. Но основная заслуга Ивана Калиты, до сих пор, как кажется, не оцененная традиционной историографией, состоит в другом. При Иване Калите получил свое окончательное воплощение новый принцип строительства государства — принцип этнической терпимости. В отличие от Литвы, где предпочтение отдавалось католикам, в отличие от Орды, где после переворота Узбека стали преобладать мусульмане, в Москве подбор служилых людей осуществлялся исключительно по деловым качествам. Калита и его наследники принимали на службу и татар (христиан и язычников, бежавших из Орды после победы ислама и не желавших поступаться религиозными убеждениями), и православных литовцев, покидавших Литву из-за нестерпимого католического давления, и простых русских людей, все богатство которых заключалось в коне да сабле. Никаких владений у этих людей не было, и потому они искали службы, то есть государственных военных обязанностей, за выполнение коих от князя московского следовало вознаграждениев виде «корма» с небольшой деревеньки. Силой, связующей всех «новонаходников», в Москве стала православная вера. Ведь обязательным условием поступления на московскую службу было добровольное крещение. Креститься необходимо было и для заключения брака. Многие из татар — ордынских выходцев — женились на русских красавицах, а татарки выходили замуж за русских.

     Единственной  связующей нитью для всех русских  людей XIV в. оставалась православная вера. Всякий, кто исповедовал православие  и признавал духовную власть русского митрополита, был своим, русским. И  хотя «низовцы», считая новгородцев  православными, ни на минуту не сомневались, что их надо бить, теологическая  основа единства сохранялась. И потому только православная церковь противостояла  тогда распаду Руси. Дальнейшие события подтвердили безусловный рост авторитета духовной власти среди народа.

     Дети  Ивана — Симеон Гордый и Иван Иванович Красный — особыми талантами  не обладали. Но при общем пассионарном подъеме этноса иметь на престоле государя, не блиставшего яркой индивидуальностью, было скорее благом, чем злом. Такой  князь с удовольствием отдавал  инициативу своим ближним боярам, среди которых было много и  талантливых воевод, и изворотливых дипломатов, и толковых хозяйственников. Князья Симеон и Иван не мешали таким  людям «делать» внутреннюю и внешнюю  политику Москвы по своему разумению  и ограничивали свой вклад соблюдением  придворного этикета, раздачей наград и наложением наказаний.

     Фактическим главой государства после смерти Ивана Калиты стал его крестник митрополит Алексей, сменивший на архипастырском служении Феогноста. Он имел поддержку  среди большинства православных людей, живших в Московском княжестве, что по тем временам имело решающее значение. Посвященный в митрополиты  Алексий при слабом Иване Красном  и в малолетство сына его Димитрия стоял во главе Московского княжества, был, можно сказать, его правителем. Обладая исключительным умом и способностями, митрополит Алексий пользовался  большой благосклонностью в Орде (где он вылечил болевшую глазами  ханшу Тайдулу) и содействовал тому, что великое княжение укрепилось окончательно за московскими князьями. На Руси он являлся неизменным сторонником  московских князей и действовал своим  авторитетом всегда в их пользу.

     Руководимое св. Алексием русское духовенство  держалось его направления и  всегда поддерживало московских князей в их стремлении установить на Руси сильную власть и твердый порядок. Как мы знаем, духовенство изначала вело на Руси проповедь богоустановленности  власти и необходимости правильного  государственного порядка. С большой  чуткостью передовые представители  духовенства угадали в Москве возможный государственный центр и стали содействовать именно ей. Вслед за митрополитом Алексием в этом отношении должен быть упомянут его сотрудник, преподобный инок Сергий, основатель знаменитого Троицкого монастыря.

     Сергий  Радонежский был основателем  первого монашеского общежития  с самым строгим монастырский.. Говорил Сергий мало: выполняя свое послушание, он в основном носил  воду в монастырь да стоял церковные  службы. Но зато, когда Сергий что-нибудь говорил, его слушали, ибо он говорил  дело. Эта система поведения нашла  много последователей. Вокруг обители  Сергия создался ореол святости и  уважения, а ученики подвижника стали  сами, по его благословению, основывать общежительные монастыри.

     Эффективность такого рода духовной экспансии была огромной. Каждый монастырь играл  роль не только церкви, но и больницы, и школы, и библиотеки. Конечно, врачей среди монахов было меньше, чем  в современной поликлинике, а  книг — меньше, чем в библиотеке Академии наук, но врачи лечили, а  книги читались. Влияние игуменов и иноков-подвижников росло. Люди, приходившие в монастырь, начинали верить, что православная Русь может  жить, помогая сама себе, не опираясь на силы татар или литовцев. И  это крепнущее убеждение принципиально  отличало русских от византийцев, у  которых без помощи турок или  итальянцев ни одна партия не достигала  успеха. Растущая пассионарность русских  людей оказалась направлена ортодоксальным православием к единой цели строительства  Святой Руси. В этих условиях Москва смогла перехватить инициативу во внутренней и во внешней политике.

     С точки зрения пассионарной теории этногенеза, причина возвышения Москвы состоит  в том, что именно Московское княжество  привлекло множество пассионарных людей: татар, литовцев, русичей, половцев — всех, кто хотел иметь и  уверенность в завтрашнем дне, и  общественное положение, сообразное своим  заслугам. Всех этих пришельцев Москва сумела использовать, применяясь к их наклонностям, и объединить единой православной верой. При этом на Москву большей частью шли люди энергичные и принципиальные. Так, татары-золотоордьнцы, бежавшие после переворота Узбека в Москву, составили костяк русского конного войска, которое впоследствии и обеспечило победу на Куликовом поле. 

     Димитрий  Иоаннович Донской (12.10.1350-19.05.1389), благоверный  московский и великий владимирский князь. Сын московского и вел. владимирского кн. Ивана II (Иоанна) Ивановича (Иоанновича) Красного и вел. кн. Александры. Он занял московский княжеский стол в 9-летнем возрасте после смерти отца. Воспитателем Дмитрия был Московский митр. Алексей (Алексий), который фактически управлял княжеством в малолетство Дмитрия.

     Дмитрий проводил очень активную внешнюю  политику. Он смирил суздальского, нижегородского, рязанского и тверского князей, дал  отпор великому литовскому кн. Ольгерду, пытавшемуся захватить Московское княжество. К Москве были окончательно присоединены Галич Мерьский, Белоозеро, Углич, а также Костромское, Чухломское, Дмитровское, Стародубское княжества. Заставил он повиноваться себе и Новгород Великий. Его войска победили в 1376 волжских булгар, разгромили на р. Воже в 1378 сильное татарское войско мурзы Бегича, а в 1380 Дмитрий одержал блистательную победу на Куликовом поле над огромным татарским войском Мамая, за что получил прозвище Донской. В этом сражении Дмитрий сражался рядовым воином, воодушевляя своим примером ратников на подвиги. После Куликовской битвы он перестал платить дань татарам. Однако в 1382 хан Золотой Орды Тохтамыш захватил и разграбил Москву, после чего выплата дани татарам была возобновлена.

     Умирая, Дмитрий передал великое княжение своему старшему сыну Василию I без согласования с ханом Золотой Орды.

     Василий I Дмитриевич (1371 - 1425). Старший сын Дмитрия Донского. В 1383 г. он был послан Дмитрием в Орду домогаться у нового хана Тохтамыша подтверждения отцовских прав на великое княжение: соперником, как говорилось, выступил тверской князь Михаил Александрович. Дмитрий ярлык получил, но Василия хан оставил у себя до уплаты Москвой огромного долга, достигавшего 8000 руб. серебром. Лишь в 1386 г. Василию удалось бежать из Орды через Молдавию и Литву. По завещанию отца Василий наследовал ему на великом княжении. После недолгого размирия Василий восстановил тесные отношения с верным союзником отца, своим дядей Владимиром Андреевичем Серпуховским. В 1391 г. Василий женился на Софье, дочери Витовта, ставшего в 1385 г. великим князем литовским. В 1392 г. Василий вновь посетил Орду, добившись права на наследственное владение Нижегородским княжеством.

     В 1395 г. Русь едва не подверглась новому тяжкому испытанию: к ее границам двинулись орды Тимура (Тамерлана). Тимур разгромил хана Тохтамыша, вторгся в пределы Рязанской  земли, захватил Елец. Василий, оставив  Владимира Серпуховского оборонять  Москву, выступил навстречу Тимуру и занял переправы на Оке. Однако полки Тимура неожиданно повернули назад, и Василий возвратился в столицу. Это событие оставило глубокий след в душе современников; неожиданное избавление от Тимура объяснили заступничеством иконы Владимирской Божьей Матери.