Общая характеристика казанской лингвистической школы

Бодуэн разрабатывает принципы типологической классификации славянских языков (по долготе—краткости гласных и по функции ударения), а также проводит типологические исследования других индоевропейских языков и урало-алтайских языков. Ему принадлежит пророческое утверждение о внедрении в будущем в языковедческие исследования математического аппарата. Поэтому он всемерно поддерживает шаги по созданию в стране лабораторий экспериментальной фонетики. Им создаются не только учебник, но и первый в университетской практике сборник задач по введению в языковедение.

Любопытны мысли ученого и о преподавании языков, в том числе для иностранцев, которые он выразил в статье “Значение языка как предмета изучения”. “Из всех общественных или психолого-социальных проявлений, - писал ученый, - язык представляет самое простое, самое богатое и вместе с тем постоянно, беспрерывно наличное в умственном мире каждого человека. Перед объектами естественных наук язык имеет то технически-педагогическое преимущество, что он всегда, так сказать, под рукою, он всегда присущ, и при его наблюдении не требуется никаких особенных приборов и приспособлений”. “Но выстроить правильно процесс преподавания очень сложно. Нужно подготовить такие учебники, чтобы они могли "приохочивать к занятию этим языком, а не запугивать учащихся”.

Так, ученый критикует автора “Учебника русского языка для немцев” А. Быстрова за “называние букв звуками...”. Такое же недопустимое смешение букв и звуков Куртенэ находит и в “Русском букваре для польских детей” В. Хорошевского.

Дело в том, что основные принципы Казанской школы языкознания строго различали звуки и буквы. Например, в некоторых случаях - ель, боец, отъезд, елка, прием, вьюга, ясный, обезьяна - буквы е, ё, ю, я обозначают сочетание двух звуков ([й] + гласный). А в словах типа мера, поселок, клюв, сяду - один гласный звук [э], [о], [у], [а] и мягкость предшествующего согласного.

Бодуэн помимо работы в университете преподавал в первом классе Казанской гимназии. О своем опыте он подробно рассказал на первом съезде преподавателей русского языка в военно-учебных заведениях. Широко известен такой пример.

Профессор задал вопрос: “Какой корень у слова “власть”?” Ученик не смог ответить. Тогда Бодуэн задает новый вопрос:

- Ну а какой глагол в связи  с этим словом?

- Владеть, - последовал ответ.

- Какой корень в слове “владеть”?

- Влад.

- А в слове “власть”?

- Влад.

- Как же это так?

- “Д” перед “т” переходит  в “с”!

 

 

 

 

 

Учение о фонеме

 

В России значительную роль в развитии общей фонетики сыграли труды Ивана Александровича Бодуэна де Куртенэ (Казанская лингвистическая школа), а также его учеников — Василия Алексеевича Богородицкого и Льва Владимировича Щербы: именно Бодуэном де Куртенэ и Щербой было положено начало теории фонемы (фонологии). Таким образом, фонология зародилась в России в 70-80 гг.

И.А. Бодуэн де Куртенэ строит первую в мировой науке о языке теорию фонемы. Как он сам писал, существует "несовпадение физической природы звуков с их значением в механизме языка для чутья народа". То есть материальный элемент языка – “звук речи” - не совпадает с основной фонетической единицей, которую Бодуэн называл фонемой. Определения фонемы у ученого менялись, но фонема всегда понималась им как психическая сущность, "некоторое устойчивое представление группы звуков в человеческой психике". Правда, эта теория не была понята его современниками - она появилась слишком рано. Но в XX веке она оказала решающее воздействие на развитие фонетики.

Ученый исходит из осознания неустойчивой природы звуков речи как явлений физических, ставя им в соответствие устойчивое психическое представление (названное взятым у Ф. де Соссюра термином фонема, но трактуемое совершенно иным образом). Фонема понимается как “языковая ценность”, обусловленная системой языка, в которой функцию имеет лишь то, что “семасиологизировано и морфологизировано”.

С теорией фонемы тесно связана его теория фонетических альтернаций (чередований). Бодуэн различает антропофонику, или собственно фонетику, занимающуюся звуками речи в физиологическом и акустическом аспектах, и фонологию, связанную с психологией. Постулируются два членения речи — психическое (на “единицы, наделённые значением” — предложения, слова, морфемы, фонемы) и фонетическое (на "периферические единицы” — слоги и звуки). В психическом представлении звука выделяются кинакемы и акустемы, к которым впоследствии пражцы возводят понятие различительного признака фонемы. Бодуэн подчёркивает, что морфема состоит не из звуков, а из фонем. Звуковые изменения в языке, по его мнению, обусловлены фонологическими (т.е. структурно-функциональными) факторами.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

Казанская лингвистическая школа признана в мировой лингвистике как непревзойденный образец прогнозирования кардинального направления развития отечественного языкознания XX столетия. Ключевыми тенденциями, на которых базировалась и на которые продолжает опираться лингвистика, следует считать такие понятия, как системность и функциональность. Последовательная работа, проделанная И.А. Бодуэном де Куртенэ в доказательство системности языка, логически привела к поискам закономерностей этой системности в функционировании языка в речевом его употреблении. В результате как в современной лингвистике, так и в лингводидактике возрос интерес к освещению теории языка и использованию в практике обучения функциональной стороны языковых единиц. Этим объясняется появление новых типов грамматик – функциональных (А.В. Бондаренко, Г.А. Золотова, В.Г. Гак и др.).

ХХ в. выдвинул в центр внимания языковедов другие проблемы. Начал утверждаться приоритет синхронического подхода к языку (тем более что его современное состояние носителю языка интересно прежде всего), что явилось результатом научного подвига, совершённого И.А. Бодуэном де Куртенэ, Н.В. Крушевским, Ф.Ф. Фортунатовым, Ф. де Соссюром, Л.В. Щербой, Е.Д. Поливановым, Н.С. Трубецким, Р.О. Якобсоном, В. Матезиусом, К. Бюлером, Л. Ельмслевом, А. Мартине, Л. Блумфилдом, Э. Сепиром, Дж. Фёрсом, а также их учениками и многочисленными продолжателями.