Понятие рублевой зоны в экономической теории

     На  базе резервного рубля  формируются и укрепляются единые позиции по отношению к другим участникам и организациям мировой валютной системы, ориентированные на усиление взаимовыгодного сотрудничества, устранение дискриминации, объединения усилий в поисках путей более эффективного развития.

2. Достоинства и недостатки рублевой зоны

     Каков же баланс выгод и затрат, которые  складываются при рассмотрении рубля  в роли потенциальной региональной валюты на территории СНГ?

     Во-первых, данный процесс может и должен быть использован в экономической программе, где основной целью является русский национальный интерес.

     Такие выгоды очевидны. Одной из положительных черт рублевой зоны для России является «сеньораж», то есть получение доходов за счет расширения рублевого пространства и использования рубля в качестве денежного средства (по подсчетам экономистов в 90-х годах США получали от сеньоража прибавку в размере до 0,8% ВВП).

     Фактически  же речь идет о расширении экономического пространства, дружественного для российских компаний, вовлеченных в процесс  производства продукции с высокой  добавленной стоимостью. Попросту говоря, продукции Волжского автозавода будет гораздо легче найти  сбыт в странах СНГ, чем в других местах. Таким образом появляется возможность поддерживать положительное  сальдо российского торгового баланса  за счет торговли высокотехнологичной (ну, или относительно высокотехнологичной) продукцией внутри СНГ. Аналогичное положение можно наблюдать на примере Германии, которая с успехом использует эту модель в Евросоюзе поддерживая устойчивое положительное сальдо торгового баланса.

     В свою очередь, это избавляет от необходимости  воспроизводить нынешнюю модель низкозатратного  производства за счет нищенской оплаты труда, едва достаточной для обеспечения  выживания коренного населения. В некоторой степени осваиваемый  с использованием российского рубля  ресурсный потенциал стран СНГ  должен стать заменой отнюдь не безграничным российским природным богатствам (с  учетом изложенного выше, приобретение и использование существующих месторождений может стать более дешевой альтернативой, чем разработка «с нуля» новых мест где-нибудь в Сибири).

     Не  стоит забывать, что каждый вытесненный  с постсоветского пространства доллар или евро в определенной степени  устраняет из процессов финансирования международных финансовых посредников  и возвращается к тем, кто его  напечатал. Таким образом, мы лишаем сеньоражной подпитки экономику  потенциального соперника в тот  момент, когда такая подпитка сопернику  необходима.

     Входя в рублевую зону, страны, решившиеся на такой шаг, усиливают свой курс на интеграцию в промышленную и финансовую систему СНГ и несколько снижают  возможности интеграции в ЕС. Но ЕС, вместе с США, поражены сегодня  тяжелейшим кризисом. Россию он заденет  в значительно меньшей мере. Точнее – она имеет хорошие шансы  быть задетой им в меньшей мере, если немедленно предпримет шаги для  дистанцирования от долларовой кредитно-финансовой системы.

     Держатель «главной» валюты имеет ряд серьезных  преимуществ и одновременно ряд  обязанностей. Фактически, страны, входящие в зону его валюты, делегируют ему  часть своего суверенитета. Вместе с тем, страна-держатель неизбежно  берет на себя обязательства финансового  полицейского и финансовой пожарной команды. Если баланс между извлечением  выгод для себя и поддержанием финансовой стабильности системы в  целом остается в рамках разумного  – все в порядке. Если баланс нарушен  и верх берет национальный и государственный  эгоизм – наступает кризис, грозящий полным крахом. Именно это и произошло  с долларом.

     В случае создания стабильной рублевой зоны, колебания курса рубля по отношению к доллару будут  оказывать относительно меньшее, чем  сегодня, воздействие, на экономику  включенных в эту зону стран. Чем  зона будет больше, чем продуманней  будут новые экономические механизмы  системы «рубль», тем меньшее  воздействие будет оказывать  на нее система «доллар» и тем  большим будет обратноевоздействие  на доллар рублевой системы. Что касается курсов валют внутри рублевой зоны – то это отдельный, слабо привязанный  к доллару вопрос. И поскольку создание региональной рублевой зоны пока еще только в проекте, обсуждать его рано.

     Безусловно, все другие, уже указанные выше позитивные моменты от образования  единого рублевого пространства могут получить свое воплощение на рублевой основе. Их можно с той  или иной степенью щедрости разделить  с потенциальными партнерами.

     Прежде  всего, это снижение транзакционных издержек, формирование устойчивой монетарной политики и предсказуемых инфляционных ожиданий, которые должны способствовать поддержанию экономического роста  в сопредельных странах. В свою очередь, это должно привести к сокращению миграционных потоков в Россию, способствуя  возвращению нынешних мигрантов  к себе домой на вновь создаваемые  рабочие места. Развитие торговли на основе региональной специализации  еще больше увеличит продуктивность капитала и труда. В дополнение —  увеличение налоговых поступлений  от растущей экономики и снижение стоимости капитала для компаний и проектов.

     Единое  рублевое пространство, подкрепленное  ресурсным потенциалом стран-участниц, обеспечит определенную автономию  в случае глобальных кризисов, вроде  нынешнего. В дополнение, появятся дополнительные возможности контроля глобальных потоков  капитала и противостояния атакам международных  спекулянтов (аналогичных тем, которые  испытал в прошлом году Казахстан).

     Экономические выгоды могут оказаться не единственным приобретением заинтересованных сторон.

     В этой связи не стоит забывать, что  российские вооруженные силы (оснащенные оружием массового поражения) остаются одними из наиболее боеспособных, а  в пересчете на условную единицу  финансирования, пожалуй, самыми эффективными в мире. Поскольку геополитическая стабильность в наше неспокойное время становится все более востребованным товаром, ее выгоды можно с успехом обменивать на согласие в ходе переговоров по присоединению к пространству рубля.

     Похоже, что процесс может оказаться  слишком выгодным для русских  национальных интересов, чтобы проходить  безболезненно.

     Оставив в стороне ритуальные причитания анонимных комментаторов про  отсутствие того или этого, сосредоточимся на наиболее относимых к теме нашего вопроса проблемах.

     Безусловно, начинать нужно с начала, то есть с внутрироссийской монетарной политики, где укрепление рубля и снижение инфляции стали бы первыми шагами на пути формирования рубля в качестве региональной валюты.

     Учитывая  неоднородный характер экономического развития стран СНГ, возможно, речь пойдет о разных формулах присоединения к рублевому пространству. Например, Белоруссия или Казахстан могли бы получить дополнительные преференции в виде соглашений по разделу сеньоража, а в некоторых государствах Средней Азии рубль мог бы стать единственным инструментом, альтернативой которому — лишь полное отсутствие монетарной политики (в переговорном процессе это могло бы стать аргументом меньших потерь при отказе от собственной валюты).

     В ходе реализации проекта возможны самые  разные варианты развития событий, чья  логика вполне может выходить за рамки  экономического измерения. Впрочем, на этом уровне на каждую тактическую  проблему всегда найдется с десяток  подходящих решений.

     По  мере реализации рублевого проекта  положительный эффект для участвующих  в нем сторон должен набирать силу, ибо каждый новый участник будет  расширять пространство и возможности  для себя, и для тех, кто уже  входит в рублевый клуб.

     При этом не стоит забывать и о дальнем  зарубежье, государства которого, в силу тех или иных причин будут согласны на использование рубля.

     В этой связи стоит отметить недавнее радиоинтервью иранского посла, в котором тот не исключил возможности  использования рубля в расчетах за иранскую нефть с целью избавления нефтяной торговли от долларового рабства.

3. О необходимости создания валютной зоны рубля

     Евразийство в том виде, в котором оно  существует сегодня, это идеология, отчасти тенденция, но не механизм, не технология. В то же время современная  экономическая ситуация в мире настолько  напряженная, что она не может  не вызывать глобальных геополитических  сдвигов. Поэтому именно сейчас необходимо закладывать те механизмы и технологии, которые выведут мир в новую  геополитическую реальность. И в  этой критической ситуации мы просто не можем позволить себе ждать.

     Всю вторую половину двадцатого века мир  жил в противостоянии двух глобальных проектов: западного и красного, коммунистического. В данном случае понятие «глобальный проект»  является более принципиальным, чем, например, слово «цивилизация», потому что цивилизации существуют тысячелетиями, тогда как глобальные проекты  могут существовать совсем недолго. Сам по себе западный глобальный проект возник только в конце XVIII века.

     Идеология западного проекта была построена  на известном алхимическом замысле  того, что можно научиться производить  золото в пробирке. Поставить на поток этот способ, как известно, не удалось, и тогда возникла идея заменить золото, как универсальный  эквивалент единой меры стоимости, на что-то другое. При этом это что-то должно было обладать свойствами, позволяющими создавать его «в пробирке», и, разумеется, был необходим контроль над «пробиркой»  теми, кто правит миром. Сегодня мы видим, что этот замысел реализовался полностью: единая мера стоимости –  это американский доллар, единственная «пробирка», в которой создается  американский доллар – это федеральная  резервная система США, являющаяся исключительно частной конторой, которую контролируют, в лучшем случае, несколько десятков человек. Ключевой фигурой в этой конторе является семья Ротшильдов, которая, собственно, и придумала всё это в конце XVIII века.

     Противостояние  западного и коммунистического  проектов завершилось полным разрушением  последнего, в результате чего в 90-е  годы XX века долларовая система практически  полностью покорила весь мир, во всяком случае, в экономическом плане. Наша планета стала представлять из себя единую зону разделения труда на базе валютной единой меры стоимости – американского доллара. И глобализация – это всего лишь культурная и политическая надстройка над этим экономическим явлением.

     Условно говоря, американский доллар, основа имеющейся  экономической модели, в ближайшее  к нам время выполнял две функции, одна из которых – это функция  единой меры стоимости и мировой  валюты, а вторая – это функция  национальной валюты США. Постепенно выяснилось, что эти две функции противоречат друг другу и не могут выполняться  одновременно. Следовательно, нужно  было выбрать, какую из этих двух функций  оставить

     Разрушение  единого кластера мирового разделения труда и единой валютной зоны, зоны доллара, может происходить разными  способами. Но поскольку никто не заинтересован в глобальной катастрофе, сравнимой с той, которая произошла  на территории СССР в 91 году, скорее всего, произойдет довольно специфическое  явление. Мир разобьется на валютные зоны, каждая из которых будет построена  как некоторая мини-копия зоны доллара. В каждой такой зоне будет  единственный эмиссионный центр, но валютой будет уже не доллар. Всего  таких зон в мире будет от трех до пяти. Три зоны понятны и очевидны – это зона доллара, которые, скорее всего, будут включать в себя США, Канаду, значительную часть Центральной  и Латинской Америки, но не всю, потому что Куба и некоторые другие страны не захотят входить в неё. Сюда же, безусловно, будет входить Япония. Ещё будет зона юаня, которая включит  в себя значительную часть Юго-Восточной  Азии, и будет зона евро – т. е. Евросоюз.

     Основная  схватка между Европой и США  будет заключаться в том, что  Европа попытается включить в зону евро Северную Африку с ее запасами углеводородов, соответственно США  попытаются не допустить этого. В  любом случае обе эти зоны тяготеют к океаническим торговым путям.

     Что касается Евразии, то здесь могут  быть созданы две виртуальные  валютные зоны. Первая – это зона золотого динара, о которой уже  много лет назад говорил премьер-министр  Малайзии. Однако, с экономической  точки зрения, зона золотого динара представляется достаточно искусственным образованием, поскольку в исламских стран нет единого экономического класса. У них есть несколько центров: центр, связанный с Индонезией и Малайзией, вне всяких сомнений, ориентирован на юань и доллар; центр, связанный с африканскими и арабскими странами, ориентирован на Европу; и, наконец, Центрально-Азиатский центр, связанный с Ираном, во многом является самостоятельным.

     Вторая  виртуальная зона – это зона рубля. Попытки сделать единую валюту российско-белорусского союза показывают, насколько сложно будет реализовать эту зону, равно  как и то, как много желающих помешать этому. Если же такой зоны не будет создано, то территория бывшего  СССР и сама Россия почти наверняка  распадётся на несколько частей: то, что восточнее Урала, отойдет  в зону юани, при этом, скорее всего, Китай захватит значительную часть  Средней Азии и прежде всего Казахстан; часть России на западе от Волги, скорее всего, войдёт в зону евро; что касается промежуточной и южной частей, то они, очень может быть, войдут в сферу влияния ислама, но в  наименее активные его части.