Начало развития греческой философии. Милетцы

Содержание

1. Начало развития греческой  философии. Милетцы.

2. Элеаты.

3. Пифагор и первые атомисты.

Выводы

Список литературы

1.Начало развития греческой  философии. Милетцы.

Древнегреческая философия возникла не в самой Греции, не на Балканском полуострове, а на восточной окраине греческого мира — в городах западного побережья Малой Азии, основанных греками. Древнегреческие философы, в зависимости от того, что они проповедовали, образовали множества течений, а совокупность этих философских учений, развивавшихся в древнегреческом рабовладельческом обществе с конца VII века до н. э. и в древнеримском рабовладельческом обществе, начиная со II века до н. э., кончая VI веком н. э., составила античную философию. Античная философия — единое и своеобразное явление в развитии философского сознания человечества.

Античная (древняя) философия, то есть философия древних греков и древних римлян, зародилась в IV в. до н. э. в Греции и продлилась до IV в. н. э. Таким образом, античная философия просуществовала около 1200 лет. Античную философию, которая была целостным явлением в истории философии, можно разделить на ряд периодов. В данной работе я рассмотрю только раннюю греческую философию, то есть первый период.

Первый период античной философии — период ее зарождения из мифологического мировоззрения — относится к IV в. до н. э. К этому периоду относятся первые философские антимифологические учения, которые еще полны мифологических образов и имен. Создателями этих учений были философы Милетской школы (Фалес, Анаксимандр, Анаксимен), зачинатель школы элеатов Ксенофан, Пифагор, Гераклит и его современник и философский антипод Парменид — главный представитель школы элеатов. Все эти философы жили в IV веке до н. э.

Греческая философия была преемницей всего лучшего, что создали народы Древнего Востока в области духовной культуры. На формирование философии в Древней Греции оказала влияние тесная связь с народами Ближнего Востока. Не случайно, по-видимому, многие мысли греческих философов о сущности мира и его первооснове так созвучны высказываниям древних египтян и особенно индийцев по этим вопросам.

Усвоив зачатки искусств и научных знаний у соседних народов (это были вавилоняне, египтяне, финикийцы, персы), греки стали их быстро развивать. Они создали замечательную собственную мифологию, архитектуру, поэзию, театр. В математике, астрономии, механике, медицине они использовали знания, накопленные их восточными соседями и предшественниками, сумели их обосновать и систематизировать.

Одним из важнейших явлений и результатов исторического развития Древней Греции была древнегреческая философия. Возникнув в конце VII — начале VI в. до н. э., древнегреческая философия осталась значительным явлением культурной жизни античного общества. Древнегреческие философы прославились умением создавать краткие мудрые изречения.

Первые философские учения возникли в VII — VI вв. до н. э. в Милете. Здесь жили и учили три мыслителя: Фалес, Анаксимандр, Анаксимен. Задавшись вопросом, откуда все возникает и во что все возвращается, они искали начало происхождения и изменения всех вещей. При этом они понимали первовещество не как мертвую и косную материю, а как вещество живое и в целом и в частях, наделенное душой и движением. Фалес, Анаксимандр, Анаксимен сочетали философское исследование с вопросами и задачами разносторонней практической деятельности. Впервые в Древней Греции они разработали научные догадки в области математики, физики, биологии, сконструировали первые научные приборы (солнечные часы, модель небесной сферы).

Первым в ряду милетских философов был Фалес. Он жил в самом конце VII в. до н. э. — первой половине VI в. до н. э. Он предсказал день полного затмения 28 мая 585 года. Из его философских трудов до нас дошли только названия «О началах», «О солнцестоянии», «Морская астрология». Фалес был первым астрономом и математиком. Он ввел календарь, определил продолжительность года, разделив его на двенадцать месяцев. В области геометрии исследовал свойства углов и сторон треугольника.

Свои географические и физические познания Фалес связал в стройное философское представление о мире с комбинацией мифологических образов. Фалес полагал, что все существующее возникло из некоего влажного первовещества, или «воды». Все постоянно рождается из этого единого источника. Сама наша Земля держится на воде, окружена со всех сторон океаном. Вещественное первоначало «воды» Фалес наделяет одушевленностью. Для Фалеса вода не только вещество, отличное от других веществ, например земли, воздуха, но вообще текучий раствор, в котором все распускается, из которого все образуется, в котором оседает твердое и испаряется легкое.

В число милетских философов входил также Анаксимандр, ученик и последователь Фалеса, автор философской прозы (сочинение «О природе»). Как и его учитель, Анаксимандр ставил и решал вопрос о первоначале (основе) мира. Таковым у него явился апейрон как нечто беспредельное и вечное. Апейрон вещественен и бесконечен. Он не знает старости, бессмертен и неуничтожим, всегда активен и пребывает в движении. Будучи началом Космоса, апейрон выделяет из себя Противоположности — влажное и сухое, холодное и теплое. Их комбинации дают в итоге землю (сухое и холодное), воду (влажное и холодное), воздух (влажное и горячее) и огонь (сухое и горячее). В Космосе существует свой порядок, не созданный богами, как об этом гласит мифология.

Анаксимандру принадлежит также и версия о происхождении жизни. Он полагал, что она зародилась на границе моря и суши из ила под воздействием небесного огня. Первые живые существа вначале жили в море, а затем переселились на сушу. От животных со временем произошел и человек, родившись и развившись до взрослого состояния из какой-то большой рыбы.

Учеником и последователем Анаксимандра был третий известный представитель Милетской школы — Анаксимен, философ, астроном и метеоролог. Началом всего сущего он считал воздух как нечто беспредельное («апейрос»). Все якобы возникает из воздуха путем его сгущения или же разрежения. При разрежении воздух становится сначала огнем и затем эфиром, а сгущаясь, — ветром, облаками и водой, землей и камнем. Солнце — это земля, которая раскалилась из-за своего быстрого движения. Земля и все небесные тела парят в воздухе. По мнению Анаксимена, душа человека тоже состоит из воздуха.

2. Элеаты.

Элеаты, или элейцы, — древнегреческая философская школа 6-5 вв. д.н.э., возникшая в городе Элее; идеологическая тенденция Элейцев усиливалась по мере развития школы. Против стихийно-диалектического воззрения милетской школы и Гераклита об изменчивости первоосновы элейская школа выдвинула учение о неизменной сущности истинного бытия и иллюзорности всех видимых изменений и различий. Это положение влекло за собой принижение чувственного опыта как основы познания и в дальнейшем послужило одним из источников идеализма Платона.

Парменид был современником Гераклита. Если последний утверждал, что все течет и изменяется, то первый настаивал на том, что в сущности все неизменно. Учение Парменида стало основой философии элеатов. Главным сочинением Парменида была философская поэма «О природе».

В центре творчества Парменида — две главнейшие философские проблемы: вопрос об отношении бытия и мышления и вопрос об отношении бытия и небытия.

Парменид стремился доказать, что бытие и небытие нетождественны: «бытие есть, а небытия нет». Применительно к вопросу о соотношении мышления и бытия он утверждает, что «одно и то же мысль о предмете и предмет мысли». Это можно понять так: бытие и мышление тождественны и как процесс, и как результат.

Полемизируя с Гераклитом, Парменид стремился доказать, что мир не релятивен, а устойчив. Но, уходя от одной крайности, абсолютной изменчивости, он попадает в другую крайность: абсолютную неизменность мира.

Идею неподвижности мира высказывал также и Ксенофан. По его мнению, в окружающем человека Космосе пребывает Бог, похожий на шар. Богокосмос един, вечен и неизменен.

Зенон был тоже представителем школы элеатов и учеником Парменида. Всем своим творчеством он стремился доказать тезисы своего учителя. Доказывал он это методом от противного: если допустить, что бытие едино, а не множественно, то мысль заходит в тупик. Такие гносеологические тупики были сформулированы им в виде апорий («а» по-гречески — отрицание, «порос» — путь). Апория, таким образом, символизировала собою познавательный тупик, неразрешимую задачу.

Начнем с апории «Ахиллес и черепаха». Имеется отрезок пути А — С, где точка В — середина пути. В точке А располагается быстроногий воин Ахиллес, в точке В — черепаха. Предположим, что и Ахиллес, и черепаха начинают свое движение одновременно, стремясь к точке С. Вопрос, который поставил Зенон, был, как говорится, из ряда вон выходящим: догонит ли Ахиллес черепаху?

Вывод он делает совершенно в духе апорий; Ахиллес никогда не догонит черепаху, хотя движется с большей, чем она, скоростью. И рассуждение здесь подстать софистическому о том, что знание невыразимо в языке. И вот, каков ход рассуждения:

Пока Ахиллес добежит до черепахи, она отползет на какое-то расстояние. Обозначим это расстояние В1. За время, когда Ахиллес покроет это расстояние, черепаха снова отползет на расстояние, обозначаемое В2. Он пройдет это расстояние, а черепаха отползет за это время, пусть на маленькое, но все-таки какое-то расстояние В3. И это будет продолжаться до бесконечности. А бесконечность — неисчерпаема и неисчислима. На то она и бесконечность. А значит, между Ахиллесом и черепахой всегда будет зазор, который никогда не будет исчерпан (разве можно исчерпать бесконечность?). А отсюда и вывод: быстроногий Ахиллес никогда не догонит медленно ползущую черепаху!

Этот вывод парадоксален, и хотя он кажется по логике своего обоснования безукоризненным, все равно что-то здесь кажется не так. И не случайно, что Зенон решил усилить этот вывод. Он сформулировал другую апорию, в которой, как мне кажется доказывает совершенно нелепую вещь, что Ахиллес не только не догонит черепаху, а и вообще не начнет движение. Давайте проследим ход его рассуждения.

Тот же Ахиллес, чтобы пробежать, например, расстояние от А до В, должен сначала преодолеть половину этого расстояния. А чтобы покрыть половину отрезка от А до В, он должен сначала преодолеть половину этой половины, т. е. четверть пути. Преодоление четверти пути невозможно без преодоления половины этой четверти — одной шестнадцатой пути, т. е. тоже до бесконечности. Следовательно, делает вывод Зенон, движение вообще не начнется, т. е. движения вообще не существует. А это уже слишком экстравагантное утверждение, чтобы не разобраться с ним.

В спор об этом в течение веков включились физики, математики, философы, логики. В чем только не обвиняли Зенона; он — просто невежда. Он не знал математики, в частности, теорию пределов и дифференциальное исчисление, он противоречил здравому смыслу и логике и т. д. и т. п. Дело пришло к тому, что одни объявили Зенона гением, а другие — идиотом.

Но о чем все-таки идет речь? Неужели Зенон хотел доказать, что не существует того, что есть на самом деле? Скорее всего, дело не в этом. Так, в чем же? Речь ведь не идет о том, есть движение или его вообще нет и не может быть. Вопрос состоит в том, а можно ли вообще даже такой относительно простой процесс (механическое перемещение тела) адекватно, без противоречий выразить в слове и понятии? Причем, выразить без противоречия.

То, что каждое слово огрубляет, а понятие схематизирует — это очевидно. Но бесспорно также и то, что, во-первых, для описания иных процессов слов просто не хватает (или не хватает их выразительных возможностей, или они избыточны, учитывая многозначность языка, для адекватной реконструкции этого процесса); во-вторых, статичное слово как овеществленная мысль «не поспевает за динамичной изменчивостью реальных процессов»; в-третьих, слову и языку присуща своя внутренняя динамика (многозначность, полифункциональность, семантическая открытость языка, изменчивость, приобретение новых смыслов и значений, как и утрата старых), которая «уводит» процесс корреляции слова и вещи, слова и мысли на новый уровень сложности. В том числе и на новый уровень понимания (и непонимания тоже).

Апории Зенона можно рассматривать как логико-философские аргументы в пользу того, что нужно быть очень внимательным, когда с помощью языка хочешь выразить мысль, а с помощью мысли отобразить реальные процессы. Стоит допустить оплошность, парадоксальный результат не заставит себя долго ждать.

С. Куан считал, что апории Зенона — просто некорректно сформулированные математические задачи. К. Айдукевич полагал, что в них происходит подмена понятий, в частности, момент понимается как время, а дискретно бесконечный малый отрезок пути — как протяженность, в то время как оно превращается в точку. В итоге, апории, по его мнению, являются чистейшими софизмами.

Различные и зачастую полярно не совпадающие оценки апорий Зенона, породившие огромное количество комментариев, версий и предположений, предложений и решений, можно поместить в диапазоне от характеристики «этого идиота — грека с его выдумками» до гениальных взлетов человеческого разума.

3. Пифагор и первые атомисты.

Пифагорейцы — последователи Пифагора и острова Самоса (580- 500 гг. до н.э). Пифагорейская школа, получившая особенно большое влияние в 4 в д.н.э., внесла ценный вклад в развитие математики и астрономии. Однако, абсолютизировав абстракцию количества и оторвав его от материальных вещей, Пифагорейцы пришли к выводу о том, что количественные отношения являются сущностью вещей. Так, открыв, что количественно определенный интервал лежит в основе музыкальных тонов и гармонии. В эпоху упадка античного рабовладельческого общества пифагорейская мистика чисел была усвоена и воскрешена в неоплатонизме и неопифагореизме.

Наиболее яркая и известная характеристика пифагорейской мысли принадлежит Аристотелю: «Пифагорейцы стали первыми математиками… и поскольку числа по своей природе суть первые начала в математике, то в них они видели и начала всех вещей, более чем в огне, воде, земле… более того, видели, что ноты и аккорды заключаются в числах, и многие другие вещи, и вся реальность кажется образом чисел, отсюда полагали они, что элементы чисел должны быть элементами вещей, а весь универсум был бы гармонией и числом».

Поначалу такое мнение может удивить. Но на самом деле, открытие того, что в основе всего лежит математическая регулярность, т.е. числовая, повлекло за собой такое необычное изменение перспективы познания, которое ознаменовало собой фундаментальный этап в духовном развитии западной культуры. Было открыто также, что звуки и музыка, которой они много занимались как средством очищения, катарсиса, переводимы в числовые соотношения: разность звуков, вызываемых ударами молоточков, зависит от разности их веса (определяемого в числах), разница звучания разных струн музыкального инструмента зависит от разницы длин этих струн., Пифагорейцы открыли также гармонические соотношения октавы, квинты и кварты — и числовые законы, ими управляющие (1:2, 2:3, 3:4).